– Умница, – насмешливый голос эльфа, раздавшийся совсем рядом, немного напугал ее: погруженная в свои мысли, Амариэль только что в здания не врезалась.
– Спасибо, –  спокойно ответила она, перехватывая мешок поудобнее и даже не глядя на собеседника, – приятно слышать.
Ей все еще очень хотелось понять, чего ради все это было затеяно. Уж явно не ради наживы – слишком уж безразлично Дайнин смотрел на мешок в ее руках, и даже в доме, в полутьме, она твердо знала, что ему было нужно не золото. Мари, впрочем, тоже не было никакого дела до безделушек, тихонько бряцающих в мешке. Ей бы поблагодарить малыша за то, что он, сам того не зная, подарил ей новые силы, да только в дом этот она точно никогда не вернется... Да, благодаря энергии и доброте ребенка она уже не засыпает на ходу, но здоровый сон и завтрак еще никто не отменял.
Амариэль хмыкнула, вспомнив язвительные реплики и неуемную жажду действий, присущую ее спутнику. Да уж, покой ей точно не светит.
– Вот же ввязалась... И надоело, и захватывает.
Все действительно складывалось как-то совсем уж неправильно, нелогично. Мари не умела привязываться быстро, относилась к новым знакомствам с опаской, поэтому этот остроухий аферист за все случившееся заслуживал либо смерти, либо уважения. Руки марать не хотелось, да и убить его она бы точно не смогла, даже если бы очень, очень постаралась. Возможно, потому, что он был хитрее ее –  как иначе, если она до сих пор, глядя ему в глаза, понятия не имела, о чем он думает, чего хочет... да что уж там, она не знала, кто он на самом деле. А о второй возможной причине девушка предпочитала даже не думать.
Мешок уже начинал оттягивать руки, и Мари, наконец, обратила внимание на улочки, по которым бездумно шагала. Одинаковые пыльно-серые каменные домишки, больше похожие на огромные коробки, поставленные либо слишком тесно друг к другу, либо на чересчур большом расстоянии. Ничего примечательного, ничего интересного... Идеальное место, чтобы спрятать этот драгоценный хлам, раз уж он был всего лишь поводом, а не целью.
Амариэль не собиралась подставлять Рика и тащить золото в трактир. Дружба с ним бысла слишком ценной, слишком высокой ставкой –  особенно сейчас, когда появился шанс все-таки наладить контакт с Брэган. Тем более, сегодня она не одна – и не останется в одиночестве еще, как минимум, несколько дней, – нужно было держать ухо востро и иметь рядом проверенных знакомых, тех, от кого не получишь нож в спину.
Вся эта история понемногу начинала бесить.
Амариэль вдруг остановилась посреди дороги, заметив подходящий дом, – одна его стена была причудливо стесана, и трещины на камне отчего-то сложились в почти незаметное изображение листа, – поспешила к зданию, снова перекладывая мешок из руки в руку. Спрятав его на чердаке в куче мусора и прикрыв для верности обломком доски, девушка выбежала из заброшенного строения и поспешила к задворкам трактира, который был уже недалеко. Она не собиралась когда-либо возвращаться за оставленным "кладом", но все-таки не хотелось, чтобы золото досталось какому-нибудь никчемному бродяге. Вот если отыщут – другое дело...
Направляясь к дереву, ветви которого как раз касались стены трактира у окна ее комнаты, Мари ни разу не оглянулась на темного эльфа.
Вообще-то, если быть честной, он и так в последнее время занимал слишком много для нового знакомого места в ее мыслях. Пора было это исправлять.
И чем скорее, тем лучше.

Мари рухнула на кровать, даже не сняв сапог. Счастливо улыбнувшись, выдохнула, подтянула к себе подушку и уткнулась в нее носом. Ну, пыльно. Ну, неаккуратно и не очень-то прилично. Но никто же не видит! Лежать, свесив ноги с постели, было не так уж и удобно, но уставшей девушке даже это казалось раем. Никаких тебе косых взглядов, громкого дыхания, мягких кошачьих движений и насмешливого фырканья – как будто она не слышит! – никаких проблем в ближайшие несколько часов.
Никаких темных эльфов.
Потянувшись, Амариэль все-таки села на кровати, чтобы снять обувь. Забросила сапоги в угол, стянула через голову рубашку, не расстегивая, переоделась в более свободную... Отстегнула Эзахеттр и привычным жестом сунула его под подушку. В комнате было так тихо и пусто, что Мари даже поначалу показалось пугающим одиночество.
– Этот остроухий аферист все с ног на голову перевернул... Но ничего, – успокаивала себя девушка, устраиваясь поудобнее на разворошенной постели, – еще немного, и все встанет на свои места.
Только вот ей, привыкшей к тому, что все ее планы и мечты исполняются тут же – ведь Амариэль давно научилась не заглядывать далеко в будущее и не строить планов, заранее обреченных на полный и безоговорочный провал, – было весьма сложно подстроиться под новую реальность. В которой у нее был спутник – ну, или временный напарник, тут уж кому как нравится. В которой она имела неосторожность ошибиться столько раз, что на всю оставшуюся жизнь хватит: можно пытаться исправить или вспоминать, хвататься за голову и называть себя безмозглой курицей. В которой у нее было в два раза больше проблем, чем обычно, потому что темный эльф решил проверить ее. И даже если бы Мари плевать хотела на то, что Дайнин о ней подумает, она все равно бы не допустила провала. Нужно делать идеально или не делать вообще – уж в этом девушка была уверена.
Не хотелось бы, чтобы ее план попасть в Брэган рухнул только потому, что она попыталась придушить этого самодовольного афериста. Если ничего не выйдет, Мари не станет жалеть о случайной ночи, которую забыть не составит труда – пусть он только исчезнет с ее глаз больше, чем на несколько часов, – нет, гораздо больше ей будет жаль потерянного зря времени, потраченных впустую усилий. Поэтому она будет спокойной и вежливой, будет улыбаться и делать, что говорят, а главное – не подпускать к себе. Ни за что. Ее долгие странствия и излишне старательные попытки отгородиться от всего мира и так уже сыграли с ней злую шутку: Амариэль уже тысячу раз поклялась себе изгнать из мыслей это хитрое лживое эгоистичное создание, но пока что проще было заставить реки течь вспять.
Как будто в последние несколько лет ей не хватало сложностей.
Тогда, два дня назад, надо было просто развернуться и уйти спать.
Спать.
Надо спать, а она опять думает о всякой ерунде.
Да какого гхыра вообще?!
Мари сонно щурилась, разглядывая ало-золотой край солнца, заглядывающий к ней в окно. Все эти выматывающие разговоры с самой собой пора было заканчивать. Ей нужны силы для следующих глупых испытаний, ей нужно терпение, чтобы не сорваться невзначай и не испортить. Ей вообще многое нужно.
Но завтра, все завтра.
Амариэль покрепче обняла подушку, легла так, чтобы солнце не било в глаза, и почти мгновенно заснула. К счастью или нет, в этот раз она вновь не видела снов.

Мари лениво приоткрыла один глаз – нахальное солнце тут же вонзило яркий бело-желтый луч прямо в зрачок, – и тут же, недовольно зашипев, зажмурилась. Потянулась всем телом, не открывая глаз, оттягивая полное пробуждение; приятная расслабленность умиротворяла, понемногу напитывая силой и спокойствием. Вставать совсем не хотелось, будто до этого она добрую сотню лет не отдыхала, день и ночь работая в каменоломнях.
– Хорошо...  ах, черт, опять проспала!
Не хотелось – но нужно.
Солнце было уже высоко, а она еще даже не встала, о запланированном еще вчера чтении и говорить нечего. Книгу нужно было дочитать, чем скорее, тем лучше, потому что если ее новая авантюра затянется, или того хуже, сменит место проведения, договариваться с аптекарями и целителями, библиотекарями и прочим образованным людом насчет новых книг, трав или просто советов будет намного более проблематично. Тренировать суггестию намного легче – на том же Рике, например… да на любом прохожем! С Дайнином такие фокусы вряд ли пройдут, но если станет совсем уж скучно, то попробовать можно.
Наглый желтый диск (наверняка, злорадно хихикая) светил прямо в лицо, и девушка отчаянно пыталась заставить себя встать или хотя бы заснуть снова.
И, конечно же, безуспешно.
Похоже, пробуждение после полудня скоро станет ее новой попробуй-ка-избавься-от-меня привычкой. Нельзя сказать, что Амариэль была против – в конце концов, ее природная лень была просто счастлива, когда ей удавалось перехватить инициативу в борьбе с любовью к приключениям. Мило. Чисто женская логика.
Амариэль открыла-таки глаза и чуть повернула голову влево, прочь от раздражающего теплого сияния, льющегося в окно.
… К счастью, сегодня ее лени придется заткнуться и вести себя тихо.
Потому что этот нахал посмел забраться в ее постель без приглашения.
Мари широко улыбнулась самой себе, втайне мечтая содрать с темного эльфа, лежащего рядом, кожу, посыпать солью и пинком выставить за дверь. Нельзя было подождать, пока она проснется? Почему не постучал хотя бы? Как пить дать, думал, что она набросится на него – неважно, с кулаками или с поцелуями, – выкажет хоть какие-то эмоции, спровоцирует перепалку... Ха! Да ни за что.
Это будет слишком просто и неинтересно.
Можно ведь сначала уделить себе пару мгновений, так?
Амариэль поднялась с постели, мысленно напоминая себе, что не стоит заглядывать в зеркало сейчас – волосы растрепались, одежда помята, а с шеи наверняка еще не сошли эти мерзкие отметины. Пол приятно холодил ступни, пока она разминалась после сна, помогая проснуться окончательно, и когда Мари завершила свою короткую зарядку, настроение ее поднялось настолько, что девушка решила все-таки поприветствовать незваного гостя. А то невежливо как-то: он в ее кровати разлегся, а она ноль внимания. Ай-ай-ай, нехорошо…
– Я думала, утро будет добрым, – лениво усмехнулась Амариэль, присаживаясь на подоконник. Ей пока что довольно успешно удавалось избежать его взгляда.  – Но раз ко мне пожаловали гости, то об этом можно забыть, да?
Она привычно опустила руку на бедро, пытаясь нащупать рукоять кинжала, ощутить под пальцами замысловатую резьбу, острые края которой давно сгладились от времени. Это всегда ее успокаивало. Еще до того, как Зак подарил ей Эзахеттр, она любила точить этот клинок, натирать лезвие до блеска, ухаживать за ним, как за чем-то одушевленным, – хотя, кто знает, может быть у ее оберега и была душа, – и Мари до сих пор не пожалела, что в ответ подарила своему другу медальон, который носила до этого, не снимая. Ей вдруг захотелось достать его из ножен, полюбоваться игрой света на лезвии, просто подурачиться, как раньше, когда она только-только училась с ним обращаться…
Только вот ни кинжала, ни ножен на поясе не было.
Мари вскинула голову, оглядела комнату – она помнила, что под подушкой клинка почему-то не было, ее рука лежала там до пробуждения, сжимая в кулаке пустоту, – но не обнаружила Эзахеттра нигде. Раздражение и беспокойство уже начинали подниматься в ней кипящей волной, но Амариэль пока подавляла в себе желание крушить стены и переворачивать все вверх дном в поисках своего сокровища. Она осторожно, будто боясь сорваться, подошла к кровати, запустила руку под подушку… перетрясла простыни… ничего. Ничего!
Она подняла взгляд на эльфа, запоздало вспомнив, что теперь этот аферист и нахал опять поселится в ее мыслях на целый день, не иначе – и увидела в его руках свой кинжал. Дайнин держал ее Эзахеттр небрежно, как какой-то затупившийся кухонный нож, даже не глядя на него…
Ярость бросилась в лицо обжигающей волной, и Амариэль вмиг забыла, что темный эльф способен оказывать на нее какое-то влияние. Подскочив к нему, она наклонилась было к самому лицу, но тут же отпрянула, зная, чем это может закончиться.
– Что ты себе позволяешь? Какого черта ты лежишь на моей кровати, прикасаешься к моим вещам, ведешь себя, как будто ты тут хозяин?! –  ее голос дрожал от еле сдерживаемых эмоций, хотя Мари отчаянно пыталась держать себя в руках. – Верни мне Эзахеттр. Немедленно.

– О, ну как же я мог оставить твой самоконтроль без тренировки? – и действительно, как? Да его бы совесть загрызла, с аппетитом причмокивая и хрустя белыми косточками... ну, или что там у него еще вместо совести, кто знает. Мари понятия не имела, чего добивается этот остроухий хам, – сколько раз она уже повторила это про себя? Сто? Тысячу? – но в конце концов решила принять это все очередной урок.
Очередной странный, непонятно для чего проведенный урок. Он же просто испытывает ее терпение, вот и все.
... Черт, да еще секунда - у него яд с губ закапает!
Она передернула плечами и, помедлив, ответила вопросом на вопрос:
– И действительно – как?
Он выводил ее из себя всеми возможными способами: смотрел на нее, как волк на косулю, язвил, насмехался – да только вот чем дольше это продолжалось, тем скучнее становилось девушке. Если бы не шанс попасть в Брэган, она бы давно позаимствовала у Рика денег и уехала в другую часть Терении, в какую-нибудь глухую деревушку на берегу реки, поселилась бы в заброшенном доме и листала бы преспокойно свои пыльные фолианты дни напролет. Или наоборот – пустилась бы в путь совсем в другую сторону, погрузилась бы в дворцовые интриги эльфов, а может... может быть даже вернулась в Аффектио – посмотреть, на что же похожа ее утерянная родина, по которой Амариэль, честно говоря, не очень-то и скучает. И неважно, что попасть на вершину было бы не так просто, она бы справилась. Но в Брэган жилось бы интереснее – аферы опаснее, напарники интереснее и главарь внушает уважение, а не пытается взбесить, как некоторые! К тому же в банде Зак, а он не даст ее в обиду... если он, конечно, с ними и все еще жив.
Дайнин снисходительно усмехнулся, сверкнув глазами. Он получал просто непередаваемое удовольствие от всего этого фарса, и в темных глазах вспыхивали и гасли озорные огоньки. Может, хватит вести себя, как мальчишка?!
Амариэль медленно выдохнула.
Темный эльф все больше напоминал ей большого наглого черного кота, которого, вопреки первому впечатлению, хотелось не накормить сметаной, а сунуть головой в ведро с талой водой и подержать так минутки три. Но, к сожалению, это было невозможно, а он все продолжал издеваться, обращаясь с ее драгоценным Эзахеттром, как с обычным кухонным ножом. Мари почувствовала, как кровь в ней закипает от ярости и постаралась дышать глубже и ровнее, сосредоточив все внимание на себе. Нельзя было терять контроль; какой резон в том, что она постарается перегрызть ему глотку зубами просто так, в порыве ярости.
Лицо горело. Она сжала пальцы в кулак, пытаясь справиться с собой. В конце-то концов, это всего лишь кинжал, чего ты так бесишься?...
- Я могу себе позволить все, что захочу. Мне ведь ничто не мешает считать себя хозяином здесь. Хочешь свой кинжал? Что ж, тогда попробуй забрать! – она снисходительно улыбнулась этому аферисту, гордо расправив плечи – Мари всегда так делала, когда нервничала. Пусть играет с ней в догонялки, насмехается, делает, что вздумается – ей уже надоело подыгрывать ему и реагировать так ожидаемо, насколько это вообще возможно.
– Делай, что хочешь. Я тебе не ручная ящерка, чтобы повиноваться полувзгляду.
Ее и волновало-то совсем не это. Вовсе не то, что он посмел взять без разрешения ее вещь – нет, даже не просто вещь, маленькую частичку души! – пробрался в ее постель, да еще и откровенно веселится. Дело было в другом.
Сколько же сил – и физических, и магических – скрывает этот нахал, раз уж Эзахеттр до сих пор не сжег ему кожу на ладонях и ведет себя, как незаточенный кусок стали с рукоятью? Он уж явно не простой наемник, пусть даже и опытный, ведь в его хамстве, нахальстве и самодовольных ухмылках проглядывала властность. И расчет – не обычный, не для себя одного; Дайнин явно привык видеть ситуацию с разных сторон, просчитывать сотни комбинаций – вот почему его так раздражало и веселило одновременно ее абсолютно нелогичное поведение в особняке.
Амариэль позволила себе рассмеяться – где-то внутри себя, чтобы не так уж явно, не слишком победно, потому что это не было победой даже в отдельно взятой партии. Просто теперь играть с ним будет еще интересней – тайн у этого афериста раз в тысячу больше, чем у нее.
Она повернулась к нему спиной, пряча широкую счастливую улыбку, радуясь как ребенок собственному маленькому открытию.
– Не просто нахал, но еще и лжец... Просто превосходно! – еле слышно фыркнула она, разглядывая кусочек неба в окне.
Этот эльф научит ее даже большему, чем она ожидала – и плевать, хочет он этого или нет.

– О да, не ручная. Я еще не успел тебя приручить, – Амариэль усмехнулась, передернув плечами. Такой он был самодовольный да гордый, так мастерски пытался уколоть побольнее, что ей даже злиться не хотелось – пусть себе играет в клоуна сколько пожелает. Приручить он ее собрался!.. Ну, попробуй, давай. Остроухий паяц, видимо, привык, что девушки штабелями к его ногам падают, проблемы решаются сами, а аферы и человеческие жизни – всего лишь ступеньки к достижению какой-то более важной цели.
Что уж скрывать, Мари всегда нравились сильные личности и кукловоды. Но это был определенно не тот случай: темный эльф, кажется, делал все, чтобы вывести ее из себя и вызвать неприязнь. Жаль…она так и не могла уяснить, чего именно он от нее хотел, а на простые игры и соревнования в остроумии и ехидстве у нее не было ни настроения, ни времени, которое не жаль потратить.
Дайнин метнул в стену кинжал, рисуясь, и девушка еле заметно вздрогнула, услышав, как клинок входит в дерево по самую рукоять и остается там, пружинисто качнувшись из стороны в сторону. Вандал! Это тебе не игрушка!
– Откуда он у тебя? Этот кинжал ковался не для тебя, не под твою руку. И чары на нем сильные, такие, какие не по карману бедной путешественнице. Подарок? – поинтересовался эльф. Не похоже, что его и вправду волновал ответ, но любопытство подстегнуло, и вопрос был задан. Да, кинжал ковался не под ее руку, но был отчасти живым, умел подстраиваться под ее слабый бросок, умело наложенные чары не раз выручали ее в безвыходной, казалось, ситуации… Эзахеттр не любил чужих рук, жег кожу нещадно, мог пробить почти любую защиту, будто клинок и вправду получал удовольствие от членовредительства. Выходит, нахальный и хитрый Дайнин пришелся по душе кинжалу, раз эльф спокойно держал его в руках. Силы в этом наемнике в разы больше, чем может показаться…
Только вот и Мари не дура, что бы он там себе ни думал.
– Может, и подарок, – кивнула она, – неужели ты думаешь, что я тебе так просто все расскажу? А главное, зачем?
Амариэль подошла к кинжалу, все еще вонзенному в стену, ласково провела по рукояти – само ощущение любимого оружия в руках успокаивало, умиротворяло, – и легко, словно из масла, вынула его из стены. Эзахеттр охотно лег в руки хозяйке и позволил вытянуть его из ссохшейся доски без усилий. Она благодарно потерлась щекой о холодный клинок и бережно спрятала в ножны, пристегнутые к бедру.
– И в чем же я тебе солгал? – вопрос развеселил Мари еще больше, хотя больше, казалось, было некуда. Ах, милый позер, не стоит недооценивать девушку! Даже если Амариэль имела куда меньше опыта, она не была глупой. Несколько ветреной, невнимательной и торопливой – возможно, но легковерной дурочкой – никогда.
– Ну… с чего бы начать? – она смотрела на него, чуть склонив голову и насмешливо сощурившись. – Например, в том, что ты простой наемник и хочешь попасть в Брэган. Сам подумай, такого лиса там бы с руками оторвали, да и дальновиден ты чересчур для простого, хоть и очень опытного наемника. Привык просчитывать все не только за себя, но и за других, – Мари улыбнулась, – а я и не заметила поначалу… И ведь это далеко не полный список! Лис, настоящий лис, а наглый, как породистый кошак. Раз уж солгал здесь – и не отпирайся, все равно не поверю! – значит, имя тоже назвал не то. Обманул сейчас – обманешь еще.
Она шагнула к эльфу, приблизившись почти вплотную, и, чуть приподняв голову, взглянула ему в глаза. Амариэль откровенно веселилась: сейчас должен был начаться спектакль одного актера, он высмеет и разотрет в порошок все ее доводы. Все это неважно, себе она привыкла верить, а шанс подтвердить догадки ей еще представится.
– Но все правильно, я бы тоже так поступила, – доверительно-вкрадчиво призналась Мари. – Только дурак поверяет тайны первому встречному.
Нахально усмехнувшись, она поднялась на носочки и чмокнула его в нос, как кота – похвалила. Взяла книгу, вернулась на свой подоконник, но не выдержала – рассмеялась, прикрыв губы ладонью. Интересно, ответит что-нибудь или нет?