- То сказано глупцом и признано глупцами,
Что будто смерть для нас творит ужасным свет!
Пока на свете мы, она еще не с нами;
Когда ж пришла она, то нас на свете нет, - Лисилот всё думала, что это можно положить на музыку и сделать весёлую песенку. Или даже гимн. Да, точно, гимн! Девушка продолжала следить за клушами и порядком в доме, точнее за локальным беспорядок в некоторых местах. Не то чтобы она придиралась, скорее всего шла до конца. Если уж клушки такие заботливые и чистоплотные, то почему кое-где припрятаны пригоревшие сковородки? Наружу их! Чтобы вспомнили и не забыли.
И вот горелые предметы посуды водят хоровод на кухне, а веник сердито топчется на пороге, выметая пыль из углов. Да, такие есть у каждой хозяйки - от лени ещё никто не ушёл. Всегда так бывает: порядок везде и всюду, кроме пары тайных мест.
А он забавный, когда думает, что если у тебя этого нет, то и думать не надо. Мило. Впрочем, это куда лучше, чем стремиться к заветному бессмертию путём уничтожения чужих жизней. Рождённый жить однажды, не сможет прожить даже двух жизней. Он повториться и это будет смерть души, - размышляла девушка, наблюдая за тётушками чистоты. Те прилежно и тихо убирали пыль из дальних углов и думать забыли о гостей, как спохватились. Жуткое "накормить" разрезало воздух кухни, отчего Лисилот захотелось съездить по каждой сковородкой, но фея сочла это опасным и слишком резким. Потому она позволила клушам отнести очередную порцию фруктов к беседующим.
Что там у них? Всё ещё говорят? Надо же! Видимо, это своего рода рекорд хозяйки, - про себя улыбнулась Лиси, выгоняя клушек из комнаты, пока те не назадавали вопросов о статусе гостя.
- Почему бы и нет?  Если конечно в цене сойдемся, - донеслось из комнаты, - Новое задание. Он быстро справился с прошлым, толк будет. Ловкач, не подведи, хочу иметь здесь лишь проворных знакомых, - про себя улыбнулась девушка, упёршись взглядом во окно.

Ян знал, что женщина поняла, что она совершенно не в его вкусе. «Надеюсь, что этим я не слишком сильно уязвил ее гордость. Каждая женщина, царица, рабыня, кухарка, воительница всегда хочет думать что она – любима и желанна, молода и прекрасна. И неважно так ли это на самом деле, главное – твердое осознание этого факта. И если ты сделаешь что-то не так, если ты случайно разубедишь ее в этом…
В мире нет ничего страшнее уязвленной женской гордости.
О… еда… - подумал наемник, мгновенно почувствовав, что он оказывается страшно голоден. Яблоки Ян не очень  любил, но как говориться – дареному коню зубы не смотрят. Странности его нанимательницы мало смущали или трогали молодого человека. – Мертвые женщины, живые женщины, женщины похожие на пустые раковины из которых вынули нежное тело моллюска. Если приложить ухо к их обнаженной груди, то можно услышать шум моря….
Я был знаком со множеством женщин различных как времена года, различных как плоды в Эдемском саду и к каждой из них я мог найти свой подход. Как? Я подстраивался под них умудряясь при этом оставаться сами собою. Эта женщина…
Говорят, что когда в царстве песков умирают знатные дамы, их тела бальзамируют и укладывают в роскошные, построенные еще при их жизни гробницы, а чтобы в загробном мире им не было скучно, рядом с ними хоронят их любимых животных, служанок, рабов. Иногда их хоронят живыми.
Холод. Пустота. Тишина. Ни этот дом, ни она не пугают меня. Или все же пугают? Остаться здесь – значит согласится быть погребенным заживо. Значит, отказаться от движения. А огонь не может обходиться без движения. Ему постоянно нужен приток свежего воздуха иначе он просто потухнет».
- Хорошо. - Ян взял половину яблока и надкусил его. – И сколько вы намерены мне платить?

Его явно оценивали, причем на этот раз оценивали не совсем так, как обычно. Ян даже не мог четко сказать, в чем именно заключалась эта разница, но она определенно была. Почувствовав на себе чужой взгляд, Яну инстинктивно захотелось выпрямиться и расправить плечи, как говориться – показать товар лицом, чего он впрочем, не сделал, продолжая равнодушно жевать свое яблоко.
«Какое неприятное ощущение, будто на тебе делают надрез, приподнимают кожу и запускают туда тысячу маленьких жучков…»
Силясь избавится от этого ощущения, молодой человек просто мысленно окружил себя огненным коконом, спустя секунду действительно стало легче.
- Стандартно?  А нельзя ли точнее? – усмехнулся наемник, слегка оскалив зубы.
Если Каруну можно было сравнить с мудрой змеей, то Яна вполне можно было соотнести с молодым волком. С тем, который уже давно научился охотиться, убивать, отстаивать свое право на логово и самку, но который иногда еще иногда был не против поиграть как маленький щенок.
- Вы читаете мысли? – лениво переспросил молодой человек, услышав, как его нанимательница рассуждает о не задетой женской гордости.
«Надеюсь что нет, ибо это было бы крайне неудобно. Мысль любого человека – место очень… очень интимное и мне не хотелось бы чтобы кто-то лазил по моим шкафам и рылся в моем грязном белье».

- Так все же пять или десять? Согласитесь, что разница немаленькая. – Продолжал упорно гнуть свою линию наемник.  Знали ли он, что для женщины каждое слово имеет пудовый вес и что заставлять ее говорить,  - это все равно, что заставлять ее танцевать босой на сцене полной битого стекла?
Конечно да. Собирался ли Ян щадить ее? Конечно, нет.
«Как мне, так и я другим».
Впрочем, это касалась лишь мелочных вещей. В делах «крупных» юноша всегда проявлял большую снисходительность. Но с другой стороны ничто так не выматывает душу как мелочи жизни верно?
И так, Каруна сама первой затеяла эту пытку отказавшись сказать молодому человеку точную сумму. Куртизанка сама вручила ему смычок и теперь не должна была возмущаться, что молодой человек стал беззастенчиво играть на струнах ее души.
- Хуже?
«А что может быть хуже? Чувства? Эмоции? Это – хуже? Я не знаю, мне никогда не было особого дела до чужих переживаний и страстей. Говорят, что чувства людей всегда интереснее их мыслей, но я не знаю так ли это на самом деле.
Они всегда были для меня лишь средством. Я всегда знал, как заставить других уважать меня, бояться, или любить. Я всегда умел вызывать нужные мне чувства и с помощью вызванных мною чувств я умело управлял людьми. Так я жил, и так я выживал с самого раннего детства и до сегодняшнего дня. Считаю ли я это проявлением моей силы? Нет. Скорее на этот путь меня толкнула именно моя слабость.
Люди, мысли, чувства, забавно, но они всегда были для меня средствами и никогда самой целью».

- Семь – так семь. – Взгляд Каруны не произвел на юношу ни малейшего впечатления, и Ян согласился неожиданно просто и легко. Пожалуй, он бы даже согласился на меньшую сумму, если бы женщина вдруг решила поторговаться.
- Забавный?! – наемник искренне рассмеялся, а затем внимательно посмотрел на бывшую куртизанку потерев при этом свой подбородок пальцем. – Знаете, меня обозначали самыми разными словами, не скорою, что не всегда эти слова можно было повторить в присутствии дам, но забавным меня не называл еще никто и никогда. Я приму это за комплимент.
«Вы уже все видели, вы уже все знаете… считаете что можете меня переиграть? Что ж, как говориться: флаг вам в руки».
- Эмпат? Что ж… - наемник пожал плечами, - я вам сочувствую, нет, правда, сочувствую. Не буду утверждать, что я мастерски умею подавлять свои эмоции и чувства, но контроль над эмоциями одна из ступеней в обучении магии и поэтому в вашем присутствии я постараюсь не фонить в эфир.
«Думаю, что я даже смогу стать движущимся подобием одной из ваших скульптур. Огонь не всегда ярко горит. Иногда он еще и медленно тлеет».

Огонь тихо тлел, спрятавшись глубоко под ворохом золотой осенний листвы. Слегка опущенный взгляд, прикрытые веками глаза, и вот, будто нет ничего. Ровным счетом ничего.
«Отрадно спать, отрадней камнем быть.
О, в этот век преступный и постыдный
Не жить, не чувствовать – удел завидный...»
- Отлично. – Сказал Ян, взяв деньги и нарисовав на своем лице выражение из разряда: жизнь – хороша, а мир – так прекрасен.
Наемник взял поднос под дно, но не положил его на раскрытую ладонь, а удерживал четырьмя пальцами.
«Если нужно, то я даже могу начать крутить его. Я могу крутить его очень долго и очень быстро, но вся правдива в том, что я знаю, что как бы хорошо я это не делал, как бы не старался, все равно наступит момент, когда он упадет. Поднос всегда падает и это от нас не зависит. От нас зависит лишь то, сколько еды будет на нем в тот момент. Хотя… порой, от нас не зависит даже это».
- Комната для гостей? А вы не проводите меня туда?

Ответом на вопрос, обращённый к хозяйке дома, был выразительный взгляд, который фея не собиралась удерживать - она спросила ради приличия, прекрасно понимая, что Каруне нужно лишь великолепное одиночество. Пожалуйста, - мысленно сказала девушка, закрывая дверь и переводя внимание на ловкача. А вот он не скупился в требованиях:
- Ужин – это очень хорошо. Мне бы хотелось: суп, хлеб, пиво, овощное рагу, и мясо. Пиво и мясо – как можно быстрее, а со всем остальным можно слегка повременить. И да… пусть все это принесут в мою комнату! - в ответ Лиси весело улыбнулась: работы клушкам немерено, порадуются, да и парень подкрепиться основательно. Она лишь кивнула в ответ, когда дверь закрылась. Шустрый. Ладно, пойду на кухню, посмотрю, что там есть.
А было всё. Клушки постарались запастись - мало ли что захочет гость и хозяйка.
- Суп, хлеб, пиво, овощное рагу и мясо - отнести гостю и тот час же скрыться за дверью, - спокойно заявила девушка, появившись на кухне. Кумушки недоуменно переглянулись: ещё одна командирша? Зачем? Разве она тоже не гость? Полуминутная задержка принудила фею к решительным действиям: вверх взмыл половник и окунулся в кастрюлю, зачерпнув суп, а потом слеветировал в тарелку.
- Кажется, здесь кто-то лишний, - между делом заметила Лисилот, продолжая собирать ужин для ловкача.
- Простите, сейчас-сейчас, - клушки очнулись и закудахтали, боясь потерять работу.
- Меньше слов, больше дела, - напомнила фея напоследок, вылетая из кухни. - Теперь моя маленькая тайна раскрыта. Ладно, будем фехтовать магией в открытую. Она оглянулась: хлопотушки уже спешили к комнате ловкача, почти неслышно ступая по полу. Умнички, способны к обучению! - улыбнулась девушка, наматывая рыжие кольца локонов на палец.
- Ваш ужин... - женщины с подносом замерли на пороге. Что такое? - нахмурилась Лиси, заглядывая в комнату. - А, ловкач уже уснул. Значит, долго копались.
- Поднос на стол и вон отсюда, - скомандовала она клушкам, наблюдая за тем, как те на цыпочках прокрались в комнату, оставили ужин и скрылись на кухне. Приятного аппетита по пробуждению, - про себя усмехнулась она, вылетая из комнаты.