Пронизывающий ветер не утихал с самого утра, и к вечеру Амариэль, пожелавшая пройтись пешком – неважно куда, лишь бы не сидеть на месте, продрогла, казалось, до костей. Плащ из тяжелой ткани и кожаная куртка отчего-то совсем не сохраняли тепла, и девушка дышала на озябшие руки, чтобы хоть как-то согреться. Изредка люди, проходившие мимо, задевали ее плечом, несмотря на то, что дорога была широкой и ровной, оборачивались и смотрели вслед. И чего они пялятся? Прохожего в плаще, что ли, никогда не видели?
Амариэль устала. Кошелек, пристегнутый чуть выше ножен, был почти пуст, и ей давно пора было думать о том, где раздобыть немного золота. Работать она ненавидела, но в Терении, к сожалению, деньги не сыпались с неба золотым дождем, и поэтому девушке приходилось браться практически за все. Она усердно упражнялась в суггестии, и на данный момент была уверена только в одном: если сама не поверишь в то, что хочешь внушить, ничего не получится. Пока что у Мари хватало умений только на то, чтобы отвлекать внимание своей «жертвы» на нечто нейтральное, в тот момент, когда она срезала у нее кошелек.
Надо же, до чего докатилась! Я же айлар… – с некоторой долей злобы на себя думала  девушка, – а гоняюсь за золотом, как ополоумевший гном! Стыдно!
Но правда состояла в том, что стыдно не было. Ни капельки. Терения, откровенно говоря, была лучшим местом из тех, в которых можно затеряться – целый мир полукровок, беглецов и преступников, которых люди принимали без особого ропота, потому что теней в их душах было, наверное, не меньше. Амариэль долго привыкала к местным нравам и обычаям, но это была свобода, и разве не ради нее она оставила дом?
Да еще и богатство. По обрывочным воспоминаниям детства она знала, что когда-то носила красивые платья, купалась в лучах заботы и внимания, а потом – ничего. С тех пор она все время стремилась к обладанию властью и деньгами, по непонятным даже ей самой причинам. Хотела, и все тут. Но нежелание трудиться давно подталкивало ее на опасный, и оттого еще более привлекательный, путь преступника. Хочешь отыскать деньги – найди вора, считала Амариэль, поэтому принялась собирать и анализировать слухи о различных преступных группировках. Больше всего сплетен ходило о Брэган Д’Эрт, какой-то необычайно наглой (и оттого, возможно, преуспевающей) банде. Возглавлял ее некто Джарлакс, личность невероятно изворотливая и самоуверенная… На этом факты заканчивались, и начинались домыслы. Это злило девушку, она не любила полутонов в информации, в ней нужна точность, а чувства и жизнь – совсем другое дело.

***

Давно стемнело. Мари, вконец изможденная, свернула в какой-то смутно знакомый – в темноте все кажется более чужим, чем есть на самом деле – проулок. Свет в окнах домов уже не горел, только из трактира в конце проулка слышался чей-то смех. Мари остановилась в двух шагах от входа и глубоко вздохнула, плотнее запахнувшись в плащ.
Что ж…пора искать ночлег. Точнее, смириться с тем, что он сам меня нашел.
Девушка сняла с головы капюшон и шагнула в душную теплоту трактира. Там, как и всегда, было людно, шумно и, похоже, весело. Хозяин трактира стоял за стойкой, протирая стаканы, и приветливо кивнул Мари, едва завидев ее. Она устало улыбнулась в ответ и прошла к столику в темном углу. Устало опустившись на стул, она вытянула под столом ноги и чуть запрокинула голову, опираясь затылком о стену. Девушка только-только начала засыпать, как вдруг была разбужена звоном стекла – кто-то разбил бутылку с вином и сейчас громко сетовал по этому поводу. Она провела рукой по лицу, прогоняя остатки сна, и выпрямилась. Крики все не утихали, и Амариэль с трудом сдерживала себя, чтобы не заткнуть уши.
– Эй, Мари! – окликнул ее хозяин трактира. – Хочешь чего-нибудь согревающего?
– Нет, Рик, только не сейчас, – крикнула она в ответ. – Я чертовски устала, пить не буду.
Амариэль сняла плащ и бросила его на соседний стул. Гул голосов и теплота действовали на нее умиротворяюще. Она быстро заплела распущенные волосы в косу, смахнула со стола крошки и, подперев щеку рукой, принялась бездумно оглядывать зал.
На сегодня планов у нее больше не было.

Отредактировано Amarielle Solitaire (25-09-2011 22:35:08)

Мари бездумно накручивала на палец прядь золотистых волос и уговаривала себя не заснуть прямо за столом. Рик, хозяин таверны, парень неплохой, пожалуй, пару ночей можно провести здесь без уплаты, а потом в любом случае стоило подумать о деньгах… Мысли девушки текли вяло, монотонный гул голосов, различавшихся лишь тембром, степенью громкости и прочими мелочами, давно воспринимался, как фоновый шум. Посетители приходили и уходили, бросали монеты на стойку, о чем-то спорили между собой, пили, веселись – в общем, поступали, как обычно. Амариэль спокойно наблюдала за всей этой суетой, изредка перебрасываясь парой слов с Риком. Он жаловался на полное отсутствие свободного времени, усталость и скуку, но с каждой золотой монетой, исчезавшей в его кармане, становился все благодушнее и веселее. Рик уже несколько раз звал ее за стойку, говоря, что он так голос сорвет, если будет все время с ней перекрикиваться. Мари только улыбалась и качала головой. В ее темном уголке было немало достоинств, например, удобство, незаметность, отличный обзор и, главное, близость к кухне, откуда веяло обжигающим сухим теплом и аппетитным ароматом жареного мяса.
Оплывшая свечка на краю столика тихо потрескивала, догорая. Тень от нее длинной тонкой змейкой ползла по столу и стене, теряясь где-то у потолка. Амариэль засмотрелась на огонь, пляшущий по фитилю, и была так увлечена своим занятием, что не сразу услышала голос, раздавшийся совсем рядом:
– Не помешаю, красавица?
Девушка медленно повернулась, умело скрыв раздражение под маской расслабленного спокойствия. Это, по крайней мере, ей неплохо удавалось. Знакомых здесь у Мари было не так уж и много, да и никто из них не стал бы к ней так обращаться… Она вгляделась в лицо того, кто сидел перед ней, но черты скрывала тень, так как ее незваный собеседник сидел спиной к освещенной части трактира. Значит, ее лицо было для него как на ладони. Печально. Придется контролировать себя вдвойне тщательно.
Амариэль медленно вдохнула и снова подняла взгляд. На нее в упор смотрел эльф. Темный эльф. В Терении. Это было…не то, чтобы странно, нет, скорее весьма занятно, ведь в край людей попадали не просто так –  эту простую истину Мари уяснила давно и, наверное, навсегда. Эльф смотрел на нее, лукаво прищурившись, и в полумраке она не могла различить цвет глаз, самое большее, что она могла сказать на тот момент – темные. Взгляд был пытливым, заинтересованным и даже несколько насмешливым – об этом же говорила и легкая улыбка на лице эльфа. Амариэль не слишком понравилось то, что он так повел себя, но она решила не делать поспешных выводов – здесь, в Конверрере, любое знакомство могло оказаться полезным. Да и к тому же она была довольно консервативна в некоторых вопросах  – чертова библиотека приемных родителей, не научила ничему, кроме сомнительных канонов поведения –  и ненавидела себя за это. Ей было легко подстраиваться под обстоятельства, но вот изменить себя, свой образ мыслей – почти нереально.
Амариэль чуть улыбнулась и ответила:
– Нет, отчего же. Чем обязана столь неожиданному обществу?
Возможно, было бы правильнее не отвечать на реплику и просто сбежать на второй этаж, в жилые комнаты, но наступить на горло собственным мыслям ей показалось куда более забавным. Тем более, этот эльф мог ей пригодиться. Если ей повезет, то она выяснит еще что-то о Брэган. Честно говоря, Мари с каждой секундой все меньше верила, что ей удастся попасть в банду, но чем черт не шутит, вдруг все получится?
Ей не хотелось признаваться себе в том, что она не имела далеко идущих планов и зачастую не знала, как поступить. Это мелочи. И они никого не касаются, а в данный момент, даже ее самой. В такие холодные ветреные дни хочется думать вовсе не о будущем, а о чашке чего-нибудь горячего и ароматного. Завтра, может быть, она снова отправится на поиски работы или легких денег, кляня на чем свет стоит свои опрометчивые поступки и решения.
Но только не сегодня. Сегодня Мари позволила событиям идти своим чередом и не намеревалась впоследствии жалеть об этом, что бы ни вышло.
Если сегодня у нее есть шанс провести вечер не в одиночестве – что ж, тем лучше. Она его не упустит.

Взгляд эльфа прошелся по ней, словно полоса пламени, зацепив каждую мелочь. Амариэль с трудом поборола желание поморщиться и отвернуться. Он смотрел на нее так, как будто давно прочитал все мысли, разобрался в тайных желаниях и теперь тасует информацию, как колоду карт, выбирая, на чем можно сыграть. Темные глубокие глаза хитро мерцали в полумраке, изучая ее лицо.
Он определенно интересен. Считает, что видит ее насквозь, на самом же деле проник совсем неглубоко за контур привычной маски равнодушного спокойствия. Увидел только то, что было позволено самой Мари – и это было прекрасно. Даже если допустить, что он мог понять что-то, пока его не касающееся… Ничего. В нем пока горит обычный интерес и желание компании, больше ничего, а значит, ей нечего опасаться.
Мари вновь вежливо улыбнулась, ногой подвинув стул с лежавшим на нем плащом ближе к столу. Проницательный, насмешливый взгляд темного эльфа проследил это движение. Он чуть склонил голову набок и усмехнулся. Амариэль почувствовала легкий укол раздражения, прежде всего, к самой себе: она испытывала противоречивые чувства – недоверие и симпатию. И, хотя это было не похоже на внушение, легче не становилось – эльф будто силой вызывал расположение к себе.
Ну вот, отлично. Здравствуйте, мнительность под ручку с помешательством.
Амариэль глубоко вздохнула и неосознанно расправила плечи, вновь загоняя мысли и эмоции под пошатнувшийся было контроль. За последнее время она ни с кем не общалась вот так, в подобии тет-а-тет, и теперь чувствовала себя некомфортно. Все ее общение сводилось к тому, чтобы узнать дорогу куда-либо, найти ужин и ночлег, а чтобы так – просто познакомиться и поболтать… Нет. Мари нуждалась в компаньоне, но не желала этого признавать и одновременно тяготилась одиночеством. Этакая пародия на самодостаточность, попытка личности, уже тронутой разломом на «до» и «после», найти равновесие в холодной вежливости и отстраненной циничности.
– Простите, что потревожил ваш покой, – темный эльф изобразил раскаянье с таким расчетом, что даже слепой уловил бы фальшь, и, помедлив, продолжил:
– Меня привлекло пламя твоей красоты, как очарованного свечой мотылька… – в глазах его вспыхнули искорки смеха, которые он не считал нужным скрывать.
Амариэль быстро прикрыла рот ладонью, пряча ухмылку. Все ее сомнения тут же улетучились, оставив вместо себя заметно улучшившееся настроение. Да, лесть была уж слишком откровенной, но Мари ясно ощущала, что этот паяц совсем не тот, кем хочет показаться. Многогранность личности машинально внушала если не уважение, то доброжелательность. Что ж, компания действительно будет приятной. Игра в реплики – что может быть интереснее?
Девушка понадеялась на то, что взгляд ее не выдал – глаза ее лгали не так искусно, как лицо и голос. Мари на миг представила, как ее маска отстраненной вежливости ломается точно по линии профиля, расходится трещинами по щекам и осыпается на рассохшуюся столешницу, и снова с трудом подавила улыбку. Воображение ее всегда было немного буйным…ладно, ладно, совсем несдержанным в своих образах – но это отнюдь не минус, не так ли?
Задумавшись, Амариэль едва не пропустила следующую реплику, в которой, надо сказать, было намного больше правды:
– Ну а если честно, то здесь не так шумно, как за теми столами, где еще остались свободные места.
Мари кивнула. Действительно, за столиками смеялись и звенели бутылками так громко, что спустя пять минут, проведенных в непосредственной близости от источника шума, голова бы наверняка заболела так, что желание залезть на стену не стало бы таким уж невыполнимым.
К столику подошел Рик, держа в руках нагруженный поднос. Быстро расставив тарелки, он подмигнул Амариэль и легонько хлопнул по плечу. Бросив взгляд на эльфа, он чуть кивнул, словно хотел что-то сказать, но не решался. Рик вообще был парнем неразговорчивым, беседовал только с постоянными клиентами и теми, кто сумел завоевать его доверие. Мари он нравился: честный, в меру скрытный, прямолинейный, но в то же время отнюдь не простой. Тепло улыбнувшись трактирщику, девушка сжала в руках чашку с горячим грогом, и повернулась к эльфу – как раз в тот момент, когда легкое удивление на его лице вновь сменялось улыбкой, спокойной и в то же время чуть насмешливой.
–  Угощайтесь. Это в знак извинения за мое вторжение без приглашения. Могу я узнать, как вас зовут, красавица? Я – Дайнин.
Амариэль чуть улыбнулась в ответ, пропустив мимо ушей льстивый комплимент, и протянула руку.
– Рада знакомству, Дайнин. Мое имя Мари.
Лгать смысла не было: эльф наверняка слышал, как она разговаривала с Риком, а парень любил называть ее по имени. Но Мари – это еще не Амариэль, она ничего не теряла, называя сокращенный вариант настоящего имени. И да, наверное, стоило быть чуть приветливее. Все-таки Дайнин разделил с ней вечер, это достойно хотя бы доброжелательности.
Держать на расстоянии, но не отталкивать. Так, Мари, ты должна быть сама любезность…
Девушка поднесла к губам кружку и отпила немного. Рик добавил в ее грог мед – вот лис, запомнил, что она любит сладкое. Она подняла голову и, заметив трактирщика за спиной у своего собеседника, улыбнулась и подмигнула ему. Парень кивнул в ответ и поспешил за стойку – по ней уже минуты две колотил руками и ногами пьяный в стельку мужик.
Амариэль снова обратила все свое внимание на эльфа, спокойно наблюдая за его неторопливыми движениями и все так же безуспешно пытаясь разглядеть черты лица.
– Позвольте поблагодарить вас за ужин. Не стоило, мне вполне хватило бы интересной компании.
Ужин был вкусным, интерес к разговору – можно сказать, взаимным, и поэтому спать, несмотря на усталость, уже совсем не хотелось.

Воспитание – неплохое подспорье в жизни. Опыт – и вовсе бесценный дар. Мари давно осознала необходимость этих качеств, постепенно и упорно развивала в себе безукоризненную вежливость, умение изворачиваться и лгать. Скольких часов, проведенных у реки с зеркалом в руках, ей стоил навык, которым теперь она гордилась больше всего – по ее лицу теперь весьма сложно было прочесть истинные чувства и мысли –  и не счесть! Амариэль положила несколько лет жизни на воображаемый алтарь самосовершенствования, и, наверное, достигла определенных успехов, но еще никогда ей не было так сложно сохранять лицо.
Эльф откровенно наслаждался ситуацией, а вот ей, чье лицо вдобавок было хорошо освещено, было не в пример более некомфортно. Он из кожи вон лез, чтобы выставить себя этаким повесой-романтиком с большой дороги…и, надо признать, у него это неплохо получалось. Искорки  смеха в глазах, непринужденная осанка, насмешливая полуулыбка на губах и легкая снисходительность во всей позе. Это немного раздражало, и поэтому улыбка Мари становилась все слаще и теплее – в противовес истинному мнению.
»Самодовольный наглец… Мне нравится твоя игра, продолжай».
Он сам тоже нравился ей – несмотря на то, что его хотелось ударить по лицу наотмашь и стереть эту нагловатую ухмылку, убрать из мимики и жестов навязчивую «игру на публику», заставить открыть лицо. Мари тонула в азарте, захлебывалась восторгом от осознания того, что противник был достоин затраченной на него энергии – и прятала улыбки в торопливых глотках остывающего грога, топила смех в непроизвольных выдохах… Но ей было сложно.
Сложно играть с тем, чей взгляд способен прожечь до костей.
- Очень приятно, Мари. Надеюсь, я не помешал вам и не нарушил своим вторжением какие-нибудь планы на этот вечер, – Дайнин коснулся кончиками пальцев полей своей шляпы, и Амариэль увидела, как в полумраке блеснули озорством его глаза.
По тому, как эльф чуть растянул ее имя, по мельчайшим изменениям интонации, можно было догадаться, что он не был удовлетворен ее ответом, почувствовал то, что девушка не сказала всей правды. Ну, да с него хватит и этого. Если судить по ощущениям, он уже давно прожег взглядом дыры в одежде и теперь пытается воспламенить что-то в душе.
Амариэль непроизвольно потянулась рукой к воротнику свободной рубашки, в которую была одета, и тут же непринужденно улыбнулась, отвлекая внимание эльфа от этого изобличающего жеста.
– Что вы, я не люблю строить планы. Мой конек – это импровизация, – девушка усмехнулась и чуть склонила голову набок, взглянув собеседнику в лицо.
Разговор больше походил на поединок. Шаг вперед – атака – укол – ничего не значащая улыбка и гладкие, словно выточенные из мрамора, слова. Мари теряла энергию и тут же получала ее обратно, вместе с растущим раздражением, причудливо сплавленным с симпатией. Эльф привлекал и в то же время бесил – Амариэль давно подозревала, что производит на собеседников такое впечатление, и вот теперь испытала эти странные чувства на собственном опыте.
Он хочет играть в легкомысленного гуляку? Замечательно, только играть они будут на ее поле…впрочем, Дайнин этого даже и не заметит. Направлять можно и мягко.
Мари чуть улыбнулась, незаметно подстраиваясь под жесты и поведение темного эльфа, медленно расправила плечи и озорно подмигнула ему.
– Ну что вы, право... Только не говорите, что вы на диете и следите за фигурой - она у вас великолепна, так что один ужин ей не повредит.
С каждым комплиментом она, сама не желая того и презирая себя за это, терялась все больше.
Тем временем Рик принес еще две кружки грога, с удивлением взглянул на нее, потом на эльфа, пожал плечами и одними губами прошептал: «Девять». Девушка благодарно сжала его большую теплую ладонь и кивнула. Теперь, по крайней мере, у нее есть уголок, где можно провести ночь, отдохнуть и выспаться. Трактирщик смущенно покачал головой и поспешил к очередным посетителям,  что-то тихо насвистывая.
Тихо скрипнула дверь, в ее уголок проник порыв холодного ветра.
Амариэль поежилась.
– Если не секрет, Мари, то не расскажете, как вы оказались в Конверрере? Не так уж часто здесь можно встретить сородича... – эльф снисходительно усмехнулся, произнося последнее слово.
Что? Сородича?!
Мари призвала на помощь все свое самообладание, чтобы не вцепиться ему в горло и ни словом, ни жестом не выдать своего негодования. Мало того, что назвал ангела эльфом, так еще и с такой интонацией! Хам! Наглый, самодовольный остроухий повеса! Но миг спустя, сделав глубокий вдох и успокоившись, девушка решила, что это заблуждение ей на руку. Немного позлившись на себя за вспыльчивость, – все это время она с легкой улыбкой не сводила глаз с эльфа – Мари принялась обдумывать ответ.
Дайнин тем временем наблюдал за ней едва ли не с большим вниманием. Его темные глаза подмечали каждый пустяк, казалось, даже каждый взмах ресниц. Подперев щеку рукой, он облокотился о стол и был готов выслушать то, что Амариэль посчитает нужным сказать. Поверит ли – уже другой вопрос, но перебивать уж точно не станет…
Это ей в нем и нравилось. Хотя, если быть честной, не только это. Нагловатость тоже привлекала ее, но Амариэль была кем угодно, только не безрассудным мотыльком, который летит на огонь, позабыв о том, что ему есть, что терять. Она отдавала себе отчет в каждом слове, каждой улыбке, и не оставляла без внимания ни одно движение собеседника.
Айлар и эльф играли в гляделки и, пожалуй, зашли довольно далеко в своем противостоянии. Мари неторопливо потягивала теплый грог, выводя пальцами свободной руки какой-то замысловатый узор на поверхности стола. Тишина уже начинала раздражать. Напряжение, возникшее между ними, наверное, можно было резать ножом...
Амариэль хлопнула ладонью по столу, прогоняя наваждение.
– Отчего же, не секрет, – мягко улыбнулась она. – Меня привлекает романтика путешествий, соблазнительная опасность одиноких ночных прогулок и звездное небо…
Не скрывая насмешливой ухмылки, девушка перегнулась через стол и, почти вплотную приблизившись к лицу эльфа, жарко зашептала:
– А искала я вас, Дайнин… Если, конечно, у вас есть то, что может меня заинтересовать.
Мари с трудом справлялась с душившим ее смехом. Эльф поначалу опешил, но уже через секунду интерес в его взгляде вспыхнул так ярко, что она почти почувствовала ожог. Это будет даже интереснее, чем я могла представить себе… Потрясающе. Если я не потеряю себя в этой игре, он станет самой непредсказуемой и козырной частью моих будущих планов…
– Власть и богатство, разумеется, – усмехнулась девушка, на корню пресекая возможности существования других трактовок ее предыдущей  реплики. Интрижек она не желала…по крайней мере, на данный момент. И не с Дайнином – этот эльф слишком непредсказуем и оттого опасен. Нужно все же попридержать собственную напускную доброжелательность, не хотелось бы, чтобы он расценил ее слова не так, как желала сама Амариэль…
Что ж, как бы то ни было, ночь еще только начиналась.

Отредактировано Amarielle Solitaire (08-10-2011 23:58:48)

Амариэль ненавидела, когда кто-то врывается в ее жизнь и путает все карты. До дрожи в руках ненавидела, была готова разорвать в клочья того, кто встанет на ее пути, помешает хоть в чем-то… Она все время стремилась если и делать что-то – то идеально. Мари готова была отдать все свои силы на то, чтобы стать лучшей в том, что ее увлекло, не чуралась трудностей… Она ненавидела тех, кто ставит палки ей в колеса.
Но сейчас – смеялась.
Смеялась над собой и своим несовершенством, над тем, что не увидела фальшь – сладкую, липкую, затягивающую. Вежливая безразличная улыбка словно примерзла к ее губам, а в глазах плясали канкан бешеные чертенята, и Мари не хотела скрывать этого. Пусть этот эльф видит ее смех – беззвучный, безудержный, сумасшедший. Она стыдилась. Стыдилась того, что вступила в глупую игру в гляделки, не ощутив того, что с ней играли с самого начала. Не заметила, что было почти равносильно проигрышу.
А эльф все что-то говорил, искры насмешки сверкали в темных глубоких глазах, но Мари не понимала – или не хотела понимать – смысл. Она просто смотрела на него и пыталась вжиться в роль, которую выбрала для себя сегодня.
– Импровизация? Я тоже люблю… Импровизировать, – Дайнин вкрадчиво шептал, до гротеска фальшиво привлекая ее внимание. Он словно пытался завлечь ее одним только голосом – мягким, бездонно-глубоким, лживым до самой искренности.
Мари вдруг захотелось отнять у него эту самоуверенность. Но она предпочла сделать вид, что не заметила столь откровенного намека.
Она не хотела связей. Никаких абсолютно. И все эти сказки о холодной постели, горячем сердце и прочих поцелуях-объятьях уже давно казались чем-то далеким и чужим, как будто она снова забралась в библиотеку приемных родителей и вытащила с дальней полки пару романов не совсем детского содержания…
Черт, да о чем же она думает?
Амариэль замерла, когда его пальцы коснулись ее щеки. Она не знала, как реагировать: хотелось одновременно расхохотаться, оскорбиться и залепить нахалу звонкую пощечину, так, чтобы даже ее ладонь загорелась болью. Дайнин путал ее мысли, завязывал в тугой узел чувства и эмоции, полярные, несочетаемые, и от этого становилось еще хуже.
– Значит, вы ошиблись и ищете не там, – лукавая полуухмылка, казалось, и вовсе не сходила с его лица. Но он видел все, чувствовал каждую нотку фальши и жил своим образом… – Но, быть может, вы дадите мне шанс заинтересовать вас чем-нибудь другим?
Мари вдруг отчаянно захотелось выпить эту наглость, сделать ход так, как не ожидал никто – и она сама тоже: прижаться губами к изогнутому в усмешке рту – и поцеловать-укусить-выпить то, что так нужно. Вот так, ничего не объясняя, даже не осознавая до конца собственных действий. О, да что же происходит?! В глазах эльфа отражалось пламя догорающей свечи, он и не думал отпускать прядь волос, которую якобы хотел заправить ей за ухо. Он был не столько сам нужен девушке, сколько его умение перетекать из одной личины в другую, даже не замечая разницы.
Она хотела научиться делать так же. Она хотела его – самоуверенность, спокойствие, насмешку над всем и вся. Целиком. Забрать. Подчинить.
Жаль только, что не получится…
– Чем, например? – поинтересовалась Амариэль, осторожно, почти нехотя отводя его руку. – Предложите, я готова выслушать.
Она была слишком осторожна, слишком медлительна. Всегда. А соблазн был слишком велик, и поэтому Амариэль наплевала на свои желания. В который раз, пытаясь неизвестно, что доказать себе.
Девушка опустилась на свое место, позволив наполовину искреннему смущению отразиться на лице. Бросив взгляд на Дайнина, Мари не смогла сдержать лукавой улыбки – просто так, без повода. Просто он забавлял ее, восхищал, манил и отталкивал. Амариэль жалела, что позволила ему заговорить с собой и отчаянно хотела узнать, что же будет дальше. Все было так восхитительно запутано, что хотелось падать дальше, и в то же время нужно было цепляться за разум….только зачем, когда жизнь, наконец, стала интересной?
Чертов паяц... Хочу замечать, как ты, играть, как ты, взять все, что можно и нельзя. А потом не встречать, никогда больше. Слишком уж ты опасен.
Ей хотелось многого и сразу, но так соблазнительно было душить неуместные мысли в зародыше, что, наверное, блеск в ее глазах давно уже выдал ее с головой. Плевать. Амариэль глубоко вдохнула, справляясь с эмоциями и восстанавливая самоконтроль. Не стоило терять лицо, не стоило опускать себя в глазах эльфа. Да, он твердо уверен в том, что он ей интересен, но в этом и есть его ошибка. Если бы Амариэль могла, она просто переняла бы то, что ей нужно, за пару секунд и отправилась бы в комнату, спать.
Девушка отпила из кружки и, поморщившись, отставила в сторону остывший и оттого почти безвкусный напиток. Нужно было что-то сказать, но вот что? Правды она и сама не знала, а ложь и так уже текла по венам, диктуя слова, манипулируя разумом и телом. Ей все еще хотелось рассмеяться, но маска, похоже, намертво приклеилась к лицу, и живыми остались только глаза. Смех, наверное, искрился во взгляде.
– И расскажите немного о себе, Дайнин. Мне кажется, я имею право знать, с кем делю вечер, не так ли? – она не ждала правды. Амариль вообще ничего от него не ждала, впечатления накатывали и уходили так же быстро, как уходит морская волна, едва коснувшись берега. Он запутывал ее. Она сама запутывала себя. Понимала, что он просто смеется, играет, а потом поднимется и уйдет куда-нибудь в ночь.  Разные жизни, разные дороги, как в коротком приключенческом рассказе. Но здесь – жизнь, огонь, игра и опасность, здесь – опыт и невольный учитель, которого ей так не хватало.
Она почти утонула в своих ощущениях. Еще немного – и отступать будет некуда.

…И он не разочаровал Мари – увидел те эмоции, что предназначались ему. Увидел, понял, почти прочувствовал… Эльф был доволен собой, настолько, что самодовольство на какой-то краткий миг отразилось на его лице, – и Амариэль не отказала себе в удовольствии улыбнуться в ответ. На краткий миг, открыто и искренне, пряча тень победной ухмылки где-то в глубине взгляда.
Темный эльф медленно провел пальцами по ее руке, что вкупе с соблазняющей улыбкой по закону жанра должно было незамедлительно толкнуть неопытную юную красавицу в объятия главного героя спектакля. Желание искрило где-то в глубине его глаз темно-фиолетовыми всполохами, но все это было столь фальшиво, что вызывало усмешку, которой она не могла себе позволить. Амариэль не признавала законы в принципе, и, возможно, поэтому всего лишь приняла игру: перехватила ладонь, переплетя пальцы и неспешным, почти ласкающим движением скользнула по коже, убирая руку.
Что ожидаешь, то и получишь…
Мари нравилось оправдывать надежды собеседника и в то же время вводить его в заблуждение, осторожно шагать по острым граням обмана рука об руку с темным эльфом. Ей нравились сложные задачки, опасные игры и призрачные перспективы, разноцветными огоньками мерцающие на горизонте. Она наконец-то нашла в себе силы успокоиться и чувствовать себя абсолютно комфортно в сложившейся ситуации.
Но ей все еще хотелось увидеть истинное лицо Дайнина, и Мари с трудом сдерживала порывы осуществить свои безумные мысли.
– А разве вас интересуют только власть и презренный желтый металл? Мари, вы не похожи на холодную куклу, готовую идти по головам... Вот скажите, что вы любите? – темный эльф изящно ушел от ответа, задав встречный вопрос. Значит, мы играем так?.. Хорошо.
– Я? – Амариэль задумалась – да-да, действительно задумалась, – привычно провела кончиками пальцев по нижней губе, подбирая слова. – Я люблю ветер и море, хорошую компанию…
Она помедлила, допивая холодный грог, наблюдая за эльфом. Дайнин был заинтересован ею, теперь почти искренне, – Мари это чувствовала, –  хотел увидеть ее истинное лицо. Он, видимо, не привык видеть в девушке соперника, и теперь охотился за ее секретами так же рьяно, как Амариэль хотела разгадать его тайны. Охота, настоящая охота велась за дальним столиком в одном из многочисленных трактиров Конверрера… И ни один из них не собирался уступать.
– Но вы же знаете, что такое власть, Дайнин… – голос Амариэль был тихим и тягучим, словно мед. – Сладкое чувство, позволяющее действовать, как заблагорассудится, дарующее свободу, право повелевать теми, кто не способен жить без чьей-либо твердой руки, направляющей его тело и мысли… Прекрасно, не так ли?
Мари действительно верила в то, что говорила. Она жила с этими убеждениями, дышала ими и не желала для себя иной судьбы. Она горела решимостью, страстным желанием обладать этой свободой, которая легко утекала сквозь пальцы. Власть была столь же нежна, как любовь: ее можно было удержать в раскрытой ладони, но не в сжатой руке… И Амариэль была готова держать эту власть, нести ее с гордо поднятой головой, даже если для достижения цели она будет вынуждена жить, словно нищая бродяжка. Даже красть – деньги, шансы, удачу, чувства.
Она знала, о чем говорит, и поэтому была абсолютно спокойна, имела полное право бесстрашно смотреть в темные глаза собеседника и не дрожать под пронизывающим взглядом. О да, смотреть Дайнин умел. Эльф мог пришпилить, словно бабочку, к стене одним только взглядом, и это было так…странно. Почти приятно для нее – легкое волнение, расслабленная усталость в теле и азарт, азарт, азарт – в жестах, взглядах, чувственных речах. Ее. Его. Но – не их, ни в коем случае.
Амариэль облизнула губы – казалось, приторность ситуации сахаром осела на коже.
– Не могу с вами не согласиться. Что ж, о себе так о себе... Признаюсь - я тоже люблю богатство и власть Оттого и выбрал путь наемника, продающего свой меч и жизнь. Перекати-поле, шатаюсь по миру и подсаживаюсь в тавернах к красивым одиноким девушкам. Вдруг одной из них телохранитель понадобится? – тихий смех эльфа ножом прошелся по нервам, Мари почти ощутила, как рвутся тонкие нити… Видимо, она слишком сосредоточилась на своих эмоциях и контроле над ними.
Ее смех все не утихал где-то на задворках мыслей, она прятала улыбки и искры смеха во взгляде – когда глаза сияют, любой чувствует себя хозяином положения и привлекает внимание. Неважно, ненависть это, страсть или презрение – огонь должен быть ярок и неугасим. Всегда. Амариэль следовала этому правилу и еще никогда не ошибалась в нем.
А темный эльф все же чуть расслабился, поверив в то, что она неопытна и легковерна. Он решил допустить Мари чуть ближе к себе, так же, как и она его, и это было вполне ожидаемо. Дайнин был почти уверен в своей победе. Ах, гении притворства, все вы такие, любите гореть на мелочах…
– Телохранитель, говорите… – почти не скрывая ухмылку, протянула Амариэль, окидывая его оценивающим взглядом, вновь цепляясь  за все детали и анализируя увиденное. – Красивая одинокая девушка подумает… Вы сказали, что продаете свой меч и жизнь. Интересно… Кому и по какой цене? А главное, что вы сможете предложить лично мне? – насмешка и явный подтекст, это оружие темного эльфа удобно легло в ее руки.
Мари не стремилась к победе в этом странном противостоянии, она просто получала удовольствие от игры и не считала нужным это скрывать.

Отредактировано Amarielle Solitaire (15-10-2011 22:18:20)

Амариэль устала. Все эти словесные баталии были, безусловно, интересны, но день выдался не из легких, стоило бы поспать. Но до отдыха было еще далеко, и не в первую очередь потому, что интереса к разговору она все еще не потеряла.
Этот эльф словно нарочно провоцировал Мари, менял линию поведения так же непринужденно, как дышал, и это не могло не восхищать. Дайнин был естественен в своем притворстве, но мало-помалу Амариэль все же начала различать почти незаметные изменения в голосе или взгляде. Он умело делал вид, что совершенно поглощен разговором, на деле же она почти физически ощущала оценивающие взгляды.
Чего он от меня хочет?
– Да, вы правы: я знаю вкус власти. И, честно признаюсь, он мне нравится, но не настолько, чтобы гнаться за ним всю жизнь. Мне дороже свобода, а власть напрямую связана с ответственностью. Которая рано или поздно свяжет тебя по рукам и ногам – темный эльф говорил спокойно и сдержанно, чувствовалось, что он верит в свои слова. В его поведении появилось что-то неуловимо иное – и тут же пропало.
Жаль. Ей хотелось бы знать, что кроется под этими бесчисленными масками, сохранилось ли истинное лицо эльфа, или он давно задушил в себе все проявления искренности, расценив их как помехи в достижении целей.
– Не могу не согласиться, но, похоже, мне стоит признать, что я слишком мелочна для девушки, – полушутя-полусерьезно заметила Амариэль, сцепив руки в замок и взглянув в лицо собеседнику. –  Это весьма печально, но детские мечты и убеждения чаще всего становятся целью всей жизни. И знаете, я готова быть скованной властью… лишь бы было с кем разделить ее терпкий вкус.
Ей даже врать не пришлось: привычная маска спокойствия сгладила усталость в голосе, а излишняя горечь потонула в полуулыбке. Амариэль клонило в сон, но девушка изо всех сил старалась держать себя в руках... Еще не время уходить. Свечка на столике давным-давно догорела, а гомон в трактире стал стихать, и теперь не нужно было напрягать слух, чтобы расслышать негромкие, чуть насмешливые реплики собеседника.
Темный эльф почти скучал, наблюдая за ней – это было заметно по застывшей ухмылке и почти остановившемся взгляде. Он, похоже, уже все для себя решил, и сейчас прикидывал, что делать с тем, что уже известно. Мари ухмыльнулась и, подперев щеку рукой, безразлично проследила эффектный полет кинжала. Почти бесполезная попытка впечатлить девушку и развлечься самому. Амариэль пожалела муху, пригвожденную к стене – бедное насекомое, пало жертвой чужой скуки – и почему-то захотела исчезнуть из трактира. Или хотя бы отправиться спать.
– Всем, кто готов заплатить деньги. Ну а что я могу предложить лично вам... Только свое мастерство. Разумеется, если у вас есть деньги…
Приторные улыбки Дайнина (с немалой претензией на соблазнительность, стоит отметить) начинали раздражать.
Амариэль сладко улыбнулась в ответ.
– Какой же вы… рациональный. Я восхищена.
Трактир почти опустел. Рик, озабоченно взглянув на часы, помахал ей рукой, бросил ключ и ушел наверх. Мари сжала в кулаке ключ от комнаты и выпрямилась: не стоило слишком уж растекаться по столу, как-никак она не одна здесь находится. Только вот чувствовать себя забавной куколкой, которая пытается произвести впечатление на кукловода, ей совсем не нравилось. Все-таки паяц здесь не она. Хотя, нет – не только она.
– Вы слышали о здешней группировке наемников? – провокация чистой воды. Покажите ей кого-нибудь в Терении, кто не слышал бы о банде Брэган Д’Эрт… Да уж, шайкой это объединение дерзких наемников, воров, карьеристов и прочих колоритных личностей давно уже язык не поворачивался назвать: слишком уж много шума вокруг себя они создали и слишком большого влияния добились. Она не отказалась бы попробовать жить так же, как они, но… Слишком много тайн и недомолвок существовало вокруг Брэган и ее предводителя. Вот если бы найти общий язык с этим Джарлаксом…
Амариэль усмехнулась, с энтузиазмом представляя себе картины различного будущего – радужного и не очень.
Теперь нужно сделать вид, что на удочку я попалась… Надеюсь, вы меня не разочаруете, Дайнин. Очень надеюсь.
– Группировке наемников?.. – нараспев повторила Мари, изобразив легкую задумчивость. – Вы говорите о… Брэган Д’Эрт, не так ли? Что именно я должна была о ней слышать?
Девушка глубоко вздохнула  и вновь взглянула в темные глаза собеседника, где-то в глубине души отчаянно надеясь, что сейчас произойдет что-то, способное разогнать эту невесть откуда взявшуюся скуку. Что ж, Дайнин, ваш ход.

Как будто она ожидала чего-то иного – подтекст, вторая канва, шитая такими же белыми нитками, проглядывали из каждой мелочи, буквально бросались в лицо. Все так, как должно быть. Игриво, соблазняюще-снисходительно, фаль-ши-во. Не надо этих дешевых спектаклей…
Он улыбнулся. Опять.
Ей вдруг захотелось исцарапать ему всю спину к чертовой матери.
– А вам обязательно нужен кто-то, с кем можно разделить власть? Не лучше ли сосредоточить ее в своих руках? Это ведь так волнующе, когда тебе подчиняются и действуют только по твоему приказу, – эти ноты в голосе, бархатные, ласкающие, убивали и смешили одновременно. Мари не понимала, что именно ощущает, невероятный калейдоскоп эмоций снова завертелся, увлекая за собой, и улыбка вновь приклеилась к маске, которая почти что стала лицом.
А эльф упивался еще не полученной властью и победой, рассматривал ее – то ли с желанием, то ли с умелой пародией на него, – непринужденно опираясь спиной на стену. Его позиция нравилась Амариэль: само спокойствие, уверенность в себе и темные глубокие воды под внешней маской а ля «о да, я безумно прекрасен, что уж тут поделать»
Амариэль задумчиво покачала головой, накручивая на палец выбившийся из прически локон. Насколько же он все-таки опасен, этот темный эльф, насколько выгоден? Девушка слишком устала, чтобы просчитывать ходы на много дней вперед, но поддаваться на удочку не хотела. Но… с другой стороны, что плохого в мимолетной связи? Если, конечно, эта связь благополучно развеется с рассветом.
– Скажем так, если ты правишь миром не в одиночку, всегда есть шанс приписать свои оплошности другому и возложить всю ответственность на него, – Мари ухмыльнулась. – Или я не права?
Отстраненно наблюдать за Дайнином было, пожалуй, наиболее правильной линией поведения в данной ситуации. Сдерживать себя в мыслях, пожеланиях и поступках стало вдруг очень легко, но Мари не было дела до собственных маленьких побед. Она просто устала. Или нет?
– Меркантильный. Но и рациональный в том числе, если вам так угодно – эльф посмотрел на ключ в ее руке, перевел взгляд на нее саму… Амариэль чуть улыбнулась, заметив, как в его глазах мелькнуло то ли желание, то ли умелая пародия на него. Забавно…
– Поверьте, Дайнин, для меня это не столь важно, – девушка спрятала ключ в нагрудный карман рубашки мужского покроя, в которую была одета. Эльф наблюдал за ней, не упуская из виду абсолютно ничего, и она не понимала, чего он добивается. Это злило.
Вот так вот – почти научиться различать оттенки и полутона, и тут же совершенно потеряться, пытаясь отгадать мотивы.
– К примеру, то, что стремящийся к богатству и власти там может получить и то, и другое. Но это разговор не для таверны... Может, продолжим его в более укромном месте? – темный эльф наклонился к ней так близко, что она почти ощущала его слова, чувствовала дыхание на своей коже… и понятия не имела, что именно должна чувствовать. Забавно.
Дайнин даже не намекал, он буквально ставил перед фактом: или да, или… Или что? Амариэль не знала. Ей предстояло принять решение, о котором она, возможно, пожалеет – и не единожды – но бороться с тем, что само плывет в руки – это ли не глупость? Эльф точно что-то знал, реплики, на первый взгляд пустые, были исполнены скрытого смысла, но Амариэль уже поняла – он играл разные роли чуть ли не с рождения, так что разгадать  все самостоятельно у нее точно не выйдет. Не сейчас, по крайней мере.
Мари мысленно кивнула сама себе. Она уже приняла решение.
Если уж шагать в пропасть, то так, чтобы падение было захватывающим.
– Сомневаюсь, что в такое позднее время вы сможете думать о Брэган Д’Эрт… А впрочем, почему бы и нет? – усмехнувшись, девушка придвинулась чуть ближе, словно хотела поцеловать. – Комната номер девять. Дорогу найдете, я уверена.
Поднявшись со своего места, Амариэль с улыбкой кивнула эльфу, подхватила плащ и свернула в дверной проем, за которым скрывалась лестница, ведущая в жилые комнаты. Какой-то запоздавший посетитель покинул трактир, оглушительно хлопнув дверью. Мари криво усмехнулась, услышав стук – она была почти уверена, что ее мышеловка захлопнулась.
Вот идиотка…
Повернув ключ в замке, Амариэль толкнула дверь и очутилась в комнате, которую сегодня могла назвать своей.

Мари шагнула в комнату, сняла сапоги, поставила их у стены, и ступила босыми ногами на холодный пол. Было темно, но девушка не спешила зажигать свечи; бросила плащ на стул, расплела косу, осмотрелась, как следует… Темнота приятно сглаживала острые углы, обволакивала тело и согревала таинственностью.
Амариэль закрыла глаза, наслаждаясь наступившей тишиной. Наконец-то… Одиночество было привычным, и оттого, наверное, таким приятным. Она расслабленно вслушивалась в тихие шорохи, доносившиеся с улицы, из других комнат, и почти забыла о том, что сегодня не останется одна надолго.
Как оказалось, зря.
Дверь бесшумно отворилась, –  Мари ощутила, как сквозняк пронесся по полу, холодной волной  коснувшись ног, – тихо звякнула защелка. Девушка даже не повернулась, с ухмылкой ожидая того, что последует за этим. Тишину нарушало только размеренное дыхание эльфа, близость которого она ощущала кожей. Амариэль была готова играть дальше, совершенно позабыв о том, что после будет клясть себя за такой опрометчивый поступок. Да-да, обязательно будет, только не сейчас и не сегодня… ведь все это на одну ночь, так? Это всего лишь согретая постель и шанс прогнать скуку.
Вот, сейчас…
Темный эльф коснулся ее плеч, провел ладонями вниз, остановившись у запястий. Амариэль ухмыльнулась, позволяя  себе просто плыть по течению, никак не мешая происходящему. Ощущения и эмоции, на которые она обычно предпочитала не обращать внимания, медленно брали верх над ней. Мари не сопротивлялась, с интересом, не лишенным скепсиса, вслушиваясь в шепот эльфа:
– Что ты хочешь узнать? – теплое дыхание касалось кожи, чужие руки обжигали прикосновениями к запястьям. Ты? Интересно… Вот уж воистину, под покровом ночи рушатся все рамки.
Игра продолжалась, пора было сменить маски и сделать ход. Амариэль медленно повернулась, оказавшись в кольце его рук, и позволила озорной улыбке отразиться во взгляде – но не на лице, ни за что. Дайнин должен сам принудить ее к открытому выражению эмоций… да, только сам, и это будет еще одной маленькой победой, что достанется ей.
– Все… – выдохнула она, делая шаг вперед, приближаясь вплотную, – …зависит не от того, что я хочу узнать, а от того, что можешь и желаешь сказать мне ты.
В полумраке комнаты было так забавно и интригующе наблюдать за эльфом, уверенным, что все идет по его плану. Чувствовать как понемногу накаляется воздух, тепло струится по телу, отдаваться тайным желаниям и захватывающей, сводящей с ума игре. Амариэль чувствовала дыхание эльфа на своих губах, вновь думая о том, что больше всего на свете хочет сейчас выпить  все его победы, впитать в себя и получить его целиком. Она медленно провела рукой по его спине, ухмыляясь, представляя себе, как оставит глубокие царапины на темной горячей коже… Притянула ближе к себе, неотрывно глядя в глаза:
– Я тебя слушаю. Ну же… – и наконец-то прикоснулась к его губам своими, прижимаясь ближе. Ответный шаг был верным, и она мысленно улыбнулась, не спеша разрывать поцелуй, действуя мягко, но напористо. Амариэль действительно получала удовольствие от игры, а Брэган… Черт с ними, с планами, Брэган подождет до утра, – думала девушка.
Это было так…пьяняще, почти забыто и вместе с тем ново: не разрывать поцелуя, пока хватает воздуха, прикусить губу до крови и тут же попробовать на вкус алые капли… Амариэль падала в темноту, расслабляясь в  объятиях эльфа, растворяясь в обжигающих прикосновениях. Время понемногу останавливалось, воздух раскалился так, что дышать было трудно, а пара минут показалась вечностью. Мари ждала, пока эльф перехватит инициативу.
И это было приглашением, позволением, знаком –  называйте, как хотите. Это было правильно.

Отредактировано Amarielle Solitaire (23-10-2011 19:18:27)