Закон подлости всем известен. Когда происходят какие-нибудь приятные события, которые, хотелось бы, чтобы продолжались бесконечно, время мчится со скоростью понесшейся в безумной скачке лошади, не успеваешь оглянуться – как оно уже стремительно скрылось за горизонтом, унеся с собой всё интересное, что было, и оставив лишь сладкое послевкусие воспоминаний. И наоборот – когда чего-то очень ждёшь и хочешь, чтобы это настало поскорее, время замедляет свой бег, удерживает шаловливыми ручонками стрелки часов на месте, ползёт как беременная улитка…
И даже если найдётся тысяча и одно дело, за которое можно взяться, чтобы попробовать хоть немного скоротать время - забыться и отвлечься не получается. Никак не выкинуть из мыслей предстоящий вечер. А он всё никак не наступает. Минуты тянутся в томительном ожидании: за просмотром каких-то дипломатических бумаг, с которыми попросил разобраться отец, за игрой на любимой арфе, но мелодии из-под пальцев выходят лишь навевающие грусть и уныние, за скучным обедом, на который нельзя было не явиться, так как отец пригласил уважаемого гостя… А после обеда время проходит в тягостных раздумьях, вызванных разговором за столом и словами отца, сказанными затем наедине. Было бы совсем тоскливо, даже мрачно, но ожидание вечера помогает подавить отчаяние, посетившее мысли эльфийки после беседы с любимым, но недальновидным родителем. И дело даже не в танцах, что-то другое заставляло её сердце замирать каждый раз, когда она замечала, как смотрит на неё учитель. Она знала этому чувству название, но боялась признаться сама себе, а потому ничего не делала… оставила всё как есть… пока есть. Но что будет, когда уроки закончатся?
- Миледи, учитель танцев.
Последний, быстрый взгляд в зеркало. Ли поправила упавший на плечо локон и повернулась к двери с искренней улыбкой, больше подходящей не радушной благовоспитанной леди, принимающей званого гостя, а простой и милой девушке, с радостью встречающей лучшего друга… если только друга. В комнате царил приятный негустой полумрак: в вечернее время света из окон было недостаточно для полного освещения, а свечи в богато украшенной люстре под потолком по какой-то причине остались незажжёнными. Ли знала эту причину – она не хотела, чтобы при ярком свете Квентин прочитал в её глазах волнение, когда они будут танцевать. Для танцев оно естественно, но сегодня… сегодня эльфийка планировала особенный урок, не похожий на остальные. И заранее волновалась – поймёт ли её учитель правильно, подхватит ли идею и получится ли у неё…
- Благодарю, Малкольм. Вы можете идти, - Лианна даже не взглянула на дворецкого. Всё её внимание предназначалось только Квентину. – Господин Квентин. – Да, пока что «господин», при дворецком, но вот он вышел, и они могут забыть об условностях, называть друг друга по именам.
Она подошла к нему мягкой грациозной походкой. Шаг, другой, третий. И не отрывая взгляда, присела в изящном реверансе, чуть склонив голову, придерживая руками юбку летящего серебристо-лилового платья с не очень глубоким декольте, выполненного на эльфийский манер - сочетание удобства и красоты. Она бы могла приветствовать его кивком, ведь Квентин не выше её по положению в обществе, но этим жестом показывала своё уважительное отношение к молодому человеку. Волосы девушки были сколоты заколкой с изумрудами, но по сути оставались распущены, покрывая чёрным плащом её спину. А пара прядей игриво падали на плечи.

Лёгкий, изящный поклон Квентина скорее был не данью учтивости, а желанием продолжить вдохновенную игру, начатую Лианной. Игра заключалась в видимости соблюдения правил приличия и светского этикета, и естественным образом разжигала интригу между двумя эльфами, требовала соблюдения некой дистанции, а это, согласно всем законам мироздания, лишь усиливало их и без того крепкое взаимное притяжение.
Девушка купалась в лучах солнца, сиявшего в глазах вора, не ведая, что то её отражение и это солнце олицетворяет для него она. Ли не могла объяснить себе, что такого она находит в общении с учителем, что с недавних пор стало играть одну из самых важных ролей в её жизни. Будни аристократки были скучны и однообразны, и даже работа не могла скрасить монотонное восприятие реальности. Пока не появился он. И на календаре сразу появились дни, обведённые яркими красками, повседневность окрасилась радужным сиянием ожидания предстоящих встреч. Так что же такого необычного было в молодом человеке? Его манера держать себя? Да нет, ему было далеко в изысканности манер до светских щеголей, часто позволявших себе ухаживания за Лианной, но не сумевших добиться её расположения. Было в Квентине что-то ещё… что-то, чего не было ни у кого больше. Это читалось сейчас в его взгляде, устремлённом на девушку. Это заставляло её сердце биться чаще и вызывало приятное волнение, ранее никогда не испытанное. А его голос, исполненный лукавства и игривости, дразнил и будоражил.
- Ах, одной заниматься так скучно, - девушка выпрямилась и лукаво улыбнулась, продолжая игру в приличия. Кавалеров, с которыми она могла бы повторить изученное на уроках на каком-нибудь светском приёме, было хоть отбавляй, но разве хотя бы один из них сравнится с Квентином.
Он сократил расстояние, отчего Лианна вдруг, неожиданно сама для себя, разволновалась больше обычного. Сегодня действительно был не совсем обычный день. Ей нужно так много ему сказать. Так мало… и так много. Нет, она не собиралась признаваться в своих чувствах, или правильнее будет сказать, ощущениях, которые сопровождали каждую их встречу. Ли хотела рассказать, какая неприятность её постигла. Зачем? Какое ему до этого дело? Она не знала. Но чувствовала, что должна объясниться. Возможно, позже, не сейчас. Вечер только начинается.
- Я… я бы хотела просить вас… - в нерешительности начала девушка, от волнения потирая пальцами одной руки кисть другой, скромно опустив голову, но тут же смело вскинула её, глядя ему в глаза. – Как вы знаете, в светском обществе приняты только танцы, отвечающие нормам поведения благовоспитанных аристократов. Они, безусловно, красивы и элегантны, но излишне скромны и почти лишены эмоций… но я знаю, в мире есть множество танцев, которые бы при дворе посчитали вульгарными, а между тем они и есть самые страстные, самые чувственные, это танцы жизни. Вы знаете такие? – щёки девушки покрыл нежный румянец смущения, но взгляд от Квентина она не отводила.

К её восторгу, Квентин нисколько не смутился неожиданной просьбе. Он поддержал порыв Лианны и подхватил его, как подхватывает попутный ветер полёт вольной птицы, парящей в вышине. И точно так же, как ветер рождает бурю, из искры разгоралось пламя между двумя эльфами, стремящимися познать всю полноту чувств через танец, в свете считающийся слишком смелым. Да, чтобы выразить искренние чувства, нужна смелость. И у этих двоих её было в достатке.
- Надеюсь, ты знаешь мотив танго, Сильва?
- Да, конечно...
Верная и исполнительная служанка, открытая и искренняя девушка, единственная в доме, кому Лианна могла открыто доверить все свои волнения, страхи и переживания, прошла курсы в музыкальной школе и знала мотивы многих танцев. И тем более танго – одного из самых волнующих, самых отчаянно смелых. Танца свободных чувств. Не каждая аристократка отважилась бы просить учителя научить её танцевать танго. Возможно, если бы между ними была искра… как между Ли и Квеном.
Зазвучавшая из тёмного уголка просторной залы музыка взбудоражила первыми же нотами. Сердце в волнении забилось, когда она решительно сделала шаг и вложила свою руку в его, поданную в приглашающем жесте. Вопреки голосу разума, твердившего о том, что это неправильно и неуместно, особенно теперь. Лианна отвергла напрочь все доводы рассудка, привыкшего ко светской жизни в невежественных чувствах и приглушённых эмоциях, и отдалась на волю ветра, вторя ему в его порывах.
Он говорил, она слушала и внимала каждому слову, и молча соглашалась. Была рада забыть о приличиях и манерах, и быть самой собой. Хоть этот миг. Этот танец… Квен обнимал её, и девушка забывала, что он учитель. Он был её партнёром в танце. Другом. И больше, чем другом. Её лёгкая улыбка была в аккомпанемент его серьёзному тону, почти… за ней скрывалась нежность и благодарность, и радость новое познать в стремительном теченьи танца. А в глубине каре-зелёных глаз полыхали огоньки зарождающейся страсти, готовой вспыхнуть на ветру, разрастись ярким пламенем. Квен чувствовал, что Ли безгранично доверяет ему как учителю… как другу… как мужчине…
Шаг – вперёд. Шаг – назад… Девушка забыла обо всём. Оставались только Она, Он и Танго. Она прекрасно чувствовала движения, но не знание техники помогало сейчас, а желание ощутить свободу, прожить целую большую жизнь в одном маленьком танце.
И вот поворот, и Ли ощущает, как Квентин легко подхватывает её за талию и наклоняет. В этот миг танец достиг, казалось бы, своего пика, или это сердце звучало в унисон. Но теперь оно замерло… Эльфийка чувствовала себя будто в полёте, который вдруг остановился, прервался, но она не падала, нет… она ждала следующего порыва ветра, готовясь вновь лететь. Но сейчас, в этот короткий миг, когда его глаза, его губы, так близко, и она всецело в его власти… Их взгляды встретились, и Квентин мог прочесть желание… Ли страстно хотела, чтобы за этим па последовало продолжение. И речь шла уже не только о танго.
Тук… тук…