День не предвещал ничего плохого, так что все время суток, пока солнце освещало этот мир, девушка провела в бесконечной череде песен - что ей стоит с ее талантом изображать целый день скитающегося менестреля? Ничего. Плюс, многие пытались так или иначе выразить свою симпатию девушке - молодые юноши и девушки пускались с певуньей в пляс, агитируя окружающих присоединиться к внезапному гулянью, женщины и мужчины либо стояли в сторонке, либо кидали в положенную на землю шляпку звонкие медяки, фрукты, кто-то даже подпевал, старшие же поколения прихлопывали сухими ладонями в такт, уверенно вторя многим песням и, глядя на молодежь, вспоминали себя.
Не удивительно, что под конец дня Алексия устала так, что просто с места не сдвинуться. Пришлось закругляться с концертом, откланяться, попрощаться как подобает барду, да исчезнуть в ближайшем парке вместе со шляпкой.
На удивление быстро под взгляд полукровки подвернулась свободная лавочка. Вообще пустая! Даже чистая.
Аксель, хлопнувшись на свое временное ложе, приняла более-менее устойчивое сидячее положение, и, положив около себя шляпу со скарбом, внезапно задремала.
- Что ты тут делаешь, милая, так поздно?
Именно эта фраза и чужое прикосновение пробудили Алексию ото сна. К счастью говорившего, он не догадался положить ей, джокеру, подбородок на плечо - сработали древние рефлексы, когда рука, действуя отдельно от тела, резко и рефлекторно устремляется на встречу чужому лицу, чтоб исправить форму носа "нападающего" на менее распространенную "картошку". Правда, недобро сверкнули зажатые меж пальцев карты, но это тоже уже рефлексы. Дальше половины круга рука уже не полетела, замерев в грозном вертикальном положении.
  - Милостивый государь, протрите глазки, не видите, благородная леди спит? Повторный запрос отправьте позднее, - сонно пробормотала Вентус, даже не размыкая глаз и собираясь спать дальше. А хотя, погодите.
   - Ась? - де Ванитас открыла глаза и с удивлением обнаружила чужие руки вокруг себя. Какое-то тайное знание свыше подсказало, что к рукам должно прилагаться тело.
   - Так, руки? Откуда вы? Ой, а кто Вы? Ой, а что это? - как водится, спросонья даже Алексия соображала вяло. Обращение предельно последовательно переходило с чужих рук на чужие зеленые глаза и, под конец, на собственную конечность, которая ершилась около чужого лица металлом карт.
   - Извините, - часть собственного тела девушка героически вернула аккуратно лежать обратно на колени, постепенно оперативно просыпаясь.

- Благородные леди не спят на лавочках, повторять не собираюсь.
Как на зло, девушка не расслышала именно эту фразу и не преминула поинтересоваться, о чем вел речь незнакомец вокруг:
   - Извините, а что вы сказали? Я прослушала, - просто сама скромность. Даже глазки опустила. Сон уже отошел на второй план, мозг закончил разогрев и Алексия снова смогла трезво мыслить. И мозг намекнул, что вообще странно, что...
   - Эй, а Вы вообще кто такой, чтоб меня учить манерам? Сами руки распускаете, а меня учите, да? - оскорбленной невинности в голове Вентус хватило бы на три женских монастыря.
- Знаешь, если ты действительно благородная девица, то тебе давным-давно пора быть дома. Если же нет – то твои проблемы, придётся тебя кому-то воспитывать.
   - Как хотите! - выдала Аксель, не менее оперативно выхватывая из шляпы одно из яблок и аппетитнейшим образом им хрустя. Очень аппетитно. И слушая пр этом в пол уха.
- Итак, давай с самого начала, ты пришла и заняла мою лавочку, лавочку, на которой я сижу по ночам и играю.
   - И что? - нога на ногу, яблоко остановилось на пол пути ко рту, а пронизывающие наглостью янтарные глаза переметнулись с интереснейшей земли на говорившего.
- Ты нарушила покой моего храма искусства. Как ты думаешь, есть ли у тебя шанс на оправдание?
Ну, фуф, таких отговорок у нас вагон и восемь тележек. Но сначала мы полностью слопаем яблоко.
   - Конечно. Я же это, муза полуночная.
"Муза полуночная", сделав витиеватое движение кистью, щелчком пальцев откинула огрызок в дальние дали. Боком повернулась к незнакомцу.
   - Чем докажешь, что я не муза? Ничем не докажешь. Отговорка принимается.
И де Ванитас с довольнейшим выражением лица опять отвернулась спиной к лишенному любимой лавочки незнакомцу. Нефиг. Если Аксель на лавочке, значит, что лавочка временно общественная. И не шатает, хоть метеорит с неба упади.

- Принимается, принимается.
Девушка собиралась надменно выдать еще пару-тройку умных фраз, правда, увы, не успела. Да так не успела, что аж случайно столкнула со скамейки шляпку со всем содержимым - фрукты и деньги картинно раскинулись на земле. Прямо натюрморт рисуй. А столкнулась шляпа в тот момент, когда ее, так и не начавшую говорить, внезапно схватили! Вот блин, не успели отпустить снова хватают. Определялись бы уже!
Блин, она успела даже испугаться, мало ли, какие маньяки, верно?.. Правда, как это часто бывает, реальность оказалась в разы более блеклая - незнакомец внезапно оказался вампиром, а его клыки так же внезапно оказались у нее в шее.
Оскорбления застряли в горле, раздался только злобный сдавленны хрип. Даже так - надсадное шипение. Нет, от настолько наглой беспардонности этого голодающего даже стало обидно и больно. Вырываться толку нет. Во-первых, присосался, как гном к бутылке виски. Во-вторых, сжал, как пьяный гном бутылку виски. В третьих, слишком активно пил, прям как... Гном бутылку виски. Сейчас попытаться вырываться глупо, очень глупо, а то как зацепится зубками своими за кожу с мясом, раздерет и вообще. Фу.
Пришла в себя, точнее, снова начала соображать Алексия в тот момент, когда одна из рук все так же рефлекторно массировала место укуса. Первым делом посмотрела на себя. Черт, кровищи сколько как зря пролил! И накидку заляпал. А без нее платье будет чуть слишком открытое. Обидно. Но ладно, пляшем, если что, все равно одежда же многосоставная! Вот этот рукав вовсе не рукав, а отдельный рукав, а тут у накидки нет рукава вовсе, так как этот рукав тоже отдельный рукав... И так далее.
Пилила рассеивающимся взглядом за смычком, пока не вернулось нормальное зрение - полукровка вам не человек, восстанавливается быстро.
   - Милостивый государь, меня много раз кусали, но делали это либо с моего разрешения, либо более деликатно, - либо в долгих пустынных переходах с воспитанными кровососами, которым просто надо было поддерживать свое существования, либо же с долгими прелюдиями, типа извинения, тщательное облизывание места укуса, страстное дыхание, обжигающее кожу (ничего пошлого, всем вампирам сложно сдерживаться до последнего и не кусать), а пили не глотками, а самую чуточку. В общем, настолько вульгарно ее кусали в первый раз.
А глаза все следили за смычком, а мозг думал и рождал идею, как можно красиво отомстить за наглость. И придумал.
   - Вы оскорбили свою музу. Муза вами не довольна, - встать, вкрадчивой кошачьей походкой обойти вокруг и снова встать перед вомпером, проникновенно вещая и глядя почти желтыми радужками в чужие глаза, - Муза Вас накажет. Она лишает вас...
Быстрое движение руки - пол лица закрыла карта. Не магическая - металлическая, Джокер. Черный.
Далее все произошло просто мгновенно и одновременно - движение губ и движение кистью слились воедино:
   - Права творить, - с легким "ш-шух" джокер легко вошел в дерево грифа скрипки, легко перерезав струны. Была ли какая-то магическая защита или нет было уже не важно - струны были разрезаны, а карта просто растворилась, оставив в грифе глубокую зазубрину.
   - Я не терплю наглости, милостивый-как-там-вас-звать государь.
Белозубо и приветливо улыбнуться, а что? Мы не сделали ничего плохого. Мы просто вернули обратно сотворенное же зло.
А что будет дальше ее уже не волновало - отошла, присела на корточки, собирая в шляпу обратно весь скарб и намереваясь... Драпать, пока не поздно. С вампирами шутки плохи. Соберем весь "заработок", сделаем лицо кирпичом. И линяем во всю дурь на самой высокой скорости!

- Вы совершенно правы в свой праве лишать меня творить. Вы бесконечно правы, называя меня наглым. Но. Хочу вам кое-что предложить. Предлагаю вам кров и покой.
Такое лицо, как у нее сейчас, называют покер-фейсом. Только вот губы поджала, типа, мортал, я тебя в упор не слышу и не вижу. Руку, правда, не выдирала, воплями "ОТПУСТИ МЕНЯ И СДОХНИ, ГРЯЗНЫЙ ИЗВРАЩЕНЕЦ!" не бросалась, орудуя свободной рукой. Она вообще молчала, сохраняя подозрительную для слабого пола молчаливость.
- Муза, я вас по ошибке принял за беспардонную бродяжку, которых терпеть не могу и всячески стараюсь извести на этом свете. От них нет пользы. Но я ошибся. Вы, видимо, странствующий поэт или музыкант. Их давно здесь не было. Потому приношу свои бесконечные извинения и ещё раз предлагаю кров.
Девушка для начала встала, выскользнув из "ручного" захвата мужчины, удобнее перехватила шляпу левой рукой, правой чопорно одернула юбку. В глазах же плескалась поддельная неподдельная ненависть, губы были слегка сжаты:
   - Да, я странница, может быть муза, может быть я и менестрель высшего ранга, но вы смеете меня отделять от народа?! - голос возвысился до таких высот, когда от его внушения начинают панически просыпаться птицы и шелестеть листва, - Все эти бродяжки и проходимцы есть те, ради кого мы творим и те, кто поддерживают нас тем, чем могут! Доказательство - все те вещи, что лежат в моей шляпе! Уважение, милейший, хоть каплю уважения к простым людям.
Гордо тряхнула угольно-черной гривой, хмыкнула, фыркнула, развернулась, пошла, цокая каблуками. Бубенчик на правом сапоге тихонько позванивал.
Неожиданно Скайсонг осенило. Нельзя терять такую выгоду! Она остановилась, не оборачиваясь:
   - Предположим, я смогу вас простить. Назовите свое имя и скажите, у вас в крову есть купальня и ментоловый порошок для стирки вещей?
Развернулась в пол оборота, слегка склонив голову к правому плечу.

- Я вовсе не тех людей имел в виду. Народ – это те, кто мирно живёт, кто делает свой дело. А те, кто есть мой ужин – воры, убийцы, обманщики. Всякий криминальный сброд. Поверьте, я знаю, кого выбираю, но не на смерть, всего лишь на обед. Исключение – вы. Сбили меня с толку. Обычно я долго выслеживаю жертву, собирая все её дурные поступки, чтобы припомнить их в миг на краю пропасти. Может, вам покажется это глупым, но… я не могу по-другому. Мне тяжело убить человека, мне тяжело причинять боль просто так… если за что-то… Я всегда знал, что ошибусь. Собьюсь со скользкой тропы. Вот и пришёл этот день. Точнее ночь.
Хм. Вот так всегда. Как челюстью чувствовала, что именно она виновата во всех мировых проблемах. Именно об ее ментальный порог споткнуться великие мира сего. Кто-то разлил в кабаке пиво? Она виновата. Лошадь Короля вывернула ногу? Она виновата. Землетрясение на другом конце планеты?.. Угадайте, кто подсуетился? Девушка бы сейчас готова была повеситься, еслиб не природная живучесть.
- Дориан. Есть, всё это имеется. Но почему именно ментоловый?
   - Дориан, кровь отстирывается при помощи смекалки и ментолового порошка. Ясно? - конечно, доля иронии тут есть. Кровь просто так не отстирывается, для этого нужны специальные смеси, которые у арлекина случайно всегда были с собой - мало ли, в какую ситуацию попадет? Убьет там кого-то случайно, надо будет замаскировать труп под спящего... А ментоловый она просто любила.
  - Боюсь, что все не так уж просто, - внезапно заявила девушка, - Потому что вы меня довели!
Так же внезапно, как и ранее, юная актриса начала падать в объятья вампиру. А что поделаешь? Не тащиться же на своих двоих черт знает куда? Лучше просто уснуть, а как человек пути, Аксель отлично могла "отрубать" на ходу. Никто не знает, когда ты еще успеешь выспаться...
Будучи спящей, Алексия продолжала размышлять об эпичном. О том, что мир не так уж и плох. О том, что мир не так уж и плох... О том... НЕТ! Фиговый мир! Фиговый! Или? Черт, как же неудобно думать во сне.
Минут через пятнадцать девушке начал сниться умопомрачительный сон. Во сне она аж довольно склабилась и изредка даже хихикала, чем могла ввести окружающих ее в реальном мире до заикания и ступора.

Снилось "музе" какое-то кратенькое, но очень скоростное фэнтези. Чушь, как и любой случайный сон, но все же, увлекательно же!
Сначала ей приходилось таскаться с какой-то кучкой эльфов, суровых, брутальных воинов, которыми руководила какая-то эльфийка-полутруп, очень бледная, очень хрупкая на взгляд, с платиновыми волосами и прозрачными, кристально чистыми зелеными глазами. То, что незнакомая командующая - полутруп просто потому что ни живой, но и не ожившей ее не назовешь, пришлось узнавать по ходу сна.
А еще потом как-то резко обнаружилось, что вся эта группка воинов - сбегающие из какого-то там королевства Отступники, правда, платиновласая изредка выдавала что-то вроде "Вперед, остатки элиты доблестной армии Его Императорского Величества!", так что до самого конца Алексия не смогла врубиться, чего она забыла в этих самых элитарных сбегающих войсках. Чего только во сне не бывает.
В конце повествования, ближе к пробуждению, часть отряда поймали, перебили, да и плюнув на логику, Лекс встала плечом к плечу с той самой эльфийкой и начала атаковать вражин.
В реальности Лексия под конец сна стала просто больше хмуриться и бормотать все четче, но внезапно выдав фразу:
  - Этот путь дает ответ на все, это наша суть, а мы враги системы! - резко села на кровати, махнув рукой в сторону потолка.
Сначала открылся один глаз. Потом другой. Ага. Сон, просто сон. А потом взгляды обоих глаз упали на руку в странном положении, как будто указывающую куда-то. И уже еще более после перетекли на глубоко вошедшую в потолок карту. На две трети где-то вошедшую.
   - Ой.
Вот такая вот констатация факта.
Де Морон, откинув плед и принимая на диване вертикальное положение, свесила ноги. Оглядела помещение, в котором себя обнаружила.
Глаза нашарили на окне откушавшего наглого вампира. Левая бровь удивленно поползла вверх:
   - Милостивый Дориан, куда пропала моя верхняя одежда и где горячий чай с шоколадом? Разве так заботятся о гостьях? - членораздельно полюбопытствовала "муза", в назидание вскинув вслед за левой бровью правую. То, что гости обычно не навязываются, не дрыхнут на чужих диванах и стараются не наносить никакого урона дому приветливых хозяев (карта все еще торчала в потолке), каким-то образом протекло по дну серого вещества и, увы, не всплыло.

Требуемое внезапно ей преподнесли на подносе. Чуть ли не на тарелочке с каемочкой. Алексия уже собиралась брякнуть, что пошутила, но резко передумала. Кормят? Ой как хорошо, что кормят. Но сначала накинуть верхнюю часть одежды, даже не подозревая, что нам буквально прислуживает один из членов одной очень могущественной преступной банды. Респект нам и уважение.
А затем лопать заботливо поломанный на кусочки горький шоколад, запивая безумно вкусным сладким-сладким горячим чаем.
Именно за этим занятием ее застал Дориан.
- Как ваше состояние, милая?
Чашка замерла на пол пути к губам, а янтарные глаза переметнулись на вампира. Делая витиеватые движения кистью, как будто выписывая по воздуху какой-то узор шоколадкой, Алексия что-то благодушно промурлыкала.
Зверь постиран, накормлен, бодр. Можно почесать за ушком и решать, что делать дальше - то ли выкинуть, но не известно, чем это закончится - зверушка вроде бы опасная, если судить по записям в энциклопедии. То ли, как вариант, одомашнить, но тоже не известно, чем все закончится. Верно говорят - лучше подождать, пока странное нечто не вылетит из окна/не выбежит за дверь, а затем все это быстро захлопнуть и запереть.
Пара минут приятного молчания - шоколад съеден, чай выпит.
Алексия, задумчиво осмотревшись внезапно выдала:
  - Ага, чай и шоколад тут есть. А красная икра и трюфели? А то, чего не пожелаю, все у тебя есть! - сестра брюнета и рыжика хитренько и подозрительно прищурилась, но, поспешив успокоить гостеприимного хозяина, со смешинкой произнесла, - Шучу.
Полунежить начала лениво вставать, собираясь топать по своим загадочным делам дальше, потянулась, похрустела косточками, подошла к окну, примериваясь, как отсюда удачнее прыгать (или спуститься хотя бы). Трудновыполнимо, но реально, если быть осторожной.
   - В общем, было вкусно. Бывай!  - муза сделала ручкой, перекидывая ноги через подоконник и собираясь начать постенный спуск, благо, трещин в кладке хватало.

- А через дверь не вариант?
   - Дверь? - задумчиво откликнулась девушка, размышляя, а правда, не проще ли выйти через дверь? Дверь это же так... Непривычно.
– Было приятно поужинать вами. Заходите ещё в гости. Я сыграю вам. У меня редко бывают гости. Всего доброго.
И отошел.
   - Хорошо, дверь, так дверь! - Красный Джокер легкой походной прошлась до двери, не без усилий ее открывая. Остановилась на пороге, оглядываясь, чувствуя, будто что-то забывает. Что-то важное.
  - Ай ладно, расселся! Расстоялся, то есть. Тащи свою бандуру! Струны приматывать будем обратно. Или у тебя запасных нет? Стоп, как это, у скрипача, и вдруг нет? Изволь принести. Доброе дело за доброе дело, таков закон, да? - печальный вздох.
Умея брать все, что хочется, изволь изредка и отдавать.
Муза, вздохнув еще раз, еще печальнее, хлопнулась обратно на диван, задумчиво потирая переносицу и зевая, перекрывая рот ладонью. Эх, дотопать куда-нибудь, завалиться!.. А потом проснуться и войти в новый день без всплеска, лишь слегка затаив дыхание, чтоб не захлебнуться. Черт, это же не про нас. Про нас - аккуратно проплыть пару метров, а потом начать брызгаться, приковывая к себе взгляды и внимание. Как там говорится? Может, я и заплачу с лихвой, нажав на эту красную кнопку, зато вы все узнаете мое имя, и именно мною заполнятся первые полосы газет - вся слава будет принадлежать мне.
  - Итак, что мы имеем? - Алексия слегка размяла пальцы.

- Очень мило с вашей стороны. Однако мне было бы гораздо интереснее узнать ваше имя.
  - Окружающие зовут меня Арлекином. А большего знать не надо! К чему имена, если по ним мало кого знают, если ты распиарил себя под своим прозвищем? - туманно отозвалась Алексия, тонко улыбнувшись своим мыслям.
– Да, я как-то уже и забыл, что надо бы струны заново натянуть. Конечно, есть, всё есть. Что нужно музыканту. Впрочем, это мелочь. Вижу, вы так и не отдохнули. Если хотите, провожу вас в гостиницу…
"Они", которые "не отдохнули", лишь повелительно протянули ладонь, в которую волей не волей, а вампир вложил гриф скрипки и запасные струны.
   - Не стоит. Я всего лишь странник. Может, мы не встретимся уже никогда, разве что нас сведет случай или я куда-то серьезно вляпаюсь. И все же шансы ничтожно малы, я же всего лишь человек! Да, я не муза.
Девушка очень скромно улыбнулась, мастерски прилаживая струны в полумраке комнаты. Конечно же, про свою принадлежность к расе людей она соврала. Однако, кто же знает, что это блеф? Через кровь такое не прочувствуешь, а выглядит она, как человек. И никаких проблем.
   - Смысл тратить на меня время? Все равно очень скоро все это пойдет прахом и сгинет где-нибудь под землей. А тебе еще жить как-то дальше, а жить дальше, когда умирают те, кого знал, можно лишь тогда, когда о них забыл. Смысл запоминать как-то случайного прохожего? Пустая трата времени.
Вещала, скорее пудря мозги, чем действительно выдавая какие-то истины.
пара легких движений - скрипка вновь готова к употреблению.
   - Думаю, настроишь сам? А мне пора. Итак засиделась. А это - на память, - Джокер незаметным, почти шулерским движением, вставила какую-то карту в щель между камнем и косяком двери, махнув ручкой.
  - Береги себя, Дориан. Говорят, банда Брэганов каких-то там активизировалась, козлы, какие, однако, козлы!
Алексия, на прощание улыбнувшись загадочной улыбкой человека, которого встретишь на улице в пасмурный день, а он все равно улыбается, а чему - не ясно.
Буквально через мгновение легкие шаги неслышимо для человеческого уха прошептали где-то на лестнице, вскоре полностью умолкнув. Где-то там, внизу, ветреный странник снова ушел в дали, куда глаза глядят, чтобы там, далеко-далеко, снова встретить какого-нибудь человека или нелюдя, скоротав время до следующей "прогулки" по дороге в вечность, как бы грустно это не звучало.