За пределами городских стен.

Тарлан прекрасно видел, что его действия делают с девушкой. И что делать дальше он тоже прекрасно знал. Часть вещей он снимет сам, часть можно дать стащить девушке, отрываясь от поцелуев всего на секунду, а потом лишь теснее сплетаясь телами.
Запах страха и неуверенности прошел, осталось только то, что было нужно. Ему нужно. Да и для нее, в общем, тоже приятно...

Несколько часов спустя.
Зажатая между губ сладкая травинка бродила туда-сюда по мере того, как ее жевал Сази, лежа на земле, подстелив под себя и под девушку плащ. Та мирно посапывала у него под боком - чего уж греха таить, опытный воин, боевой маг и скиталец Тарлан за свою жизнь перевидал немало самых разных людей, в том числе девушек - и нередко знакомство заводило и в постель. Так что к своим сорока годам он был достаточно умел и знал не только само-собой разумеющиеся позы и ласки, в связи с чем сейчас лежал, полуприкрыв глаза, обнимая одной рукой девушку и жуя травинку в ожидании, когда та окончательно придет в себя. Случайная мысль в тот момент, когда она пошевелилась и открыла глаза, заставила его засмеяться - сначала негромко и сдержанно, а затем и вовсе захохотать в голос.
- А ведь я даже не знаю, как тебя зовут! - Сквозь слезы выдавил из себя воин.

Против того, что бы девушка осталась безымянной, Тарлан, в общем, ничего не имел. Не стал разубеждать девушку и в том, что забудет ее - ибо имел слишком хорошую память. Только прикрыл глаза и прижал ее к себе, касаясь щекой макушки и вдыхая запах ее волос.
- Моя жизнь - не то, о чем следует рассказывать молодым девушкам. - Ответил Сази. - Женщина создана для любви, не для битвы. Вряд ли ты почерпнешь что-то полезное из россказней об истреблении гадов.
Слово "любви" воин выделил интонацией особенно, что бы было понятно - под "любовью" он подразумевает не секс, а нечто куда большее и более сложное.

- Так - нет, не любил. Разве что наставника, но это не тот вид любви, что ты ищешь. - Спокойно отозвался Тарлан, продолжая нежиться в тепле взаимных объятий и совершенно не торопясь их разрывать. - Любовь - это довольно тяжелый труд, я еще не нашел той, которой смогу посвятить его. Да и отец из меня сейчас, мягко говоря, не очень. Мотаюсь по всему свету, в любой момент могу погибнуть...
"- И вообще хочу жениться на эльфийке."
Озвучивать последнюю мысль Сази не стал, а вместо этого выскользнул из ее объятий и поднялся, накидывая на плечи плащ.
- Нам пора.

Отредактировано Тарлан Сази (24-02-2013 22:08:42)

Сборы наемника много времени не отняли. Наемники вообще легко собираются, издержки профессии, знаете ли.
Тарлан был довольно шустрым еще и сам по себе.
- Сделала? Нет, все хорошо. Просто нам и в самом деле пора.
Немногословный наемник оглядел поляну, убедился, что нигде ничего не забыто и вообще выглядит как было до них (кроме пары примятых мест в траве, которые уже через полчаса будут как новенькие) и направился прочь от поляны на тракт, по которому можно было выйти к городу. Оглянулся на девушку, хитро прищурившись.
- Ты же не собираешься упускать одну из будущих своих дорожек? Тогда времени осталось негусто.

- Захочешь - увидишь. - Отозвался, не оборачиваясь, Тарлан.
Девушка не прошла и двух десятков метров, как поняла, что подражать Тарлану в манере ходить ей не позволяет длина ног - сам по себе Тарлан был далеко как не маленький и шаг у него был очень широкий даже по меркам его роста, из-за чего попытка идти с ним в ногу, не отставая, со стороны выглядела довольно забавно, а с точки зрения самой девушки - неудобно и утомительно.
- А если нет - значит, нет. Мне ль об этом думать? - Соизволил, наконец, обернуться Сази и смерить девушку взглядом через плечо, после чего тут же вернуться к созерцанию окрестностей. Город приближался все ближе и боец явно держал путь в сторону "Беспалых".

- Забота может быть разной. - Ответил мужчина девушке. Расшифровать сказанное он не удосужился, в молчании дойдя до своей комнаты. Дело близилось к вечеру, но еще вечером не было. Он мог бы многое рассказать девушке о заботе, но... Есть ли смысл? Человек лучше всего воспринимает собственный опыт, а от чужого чаще склонен отмахнуться, чем принять. А даже если и не отмахнуться - так не понять... Сази подошел к окну, прикидывая одному ему известные варианты. Вариантов было много.
"- Стареешь, Тар, сентиментальным становишься."
Боец продолжал прикидывать возможные развития событий, одно за другим. Какие-то были хуже, какие-то лучше. Какие-то сулили больше выгод ему, какие-то - ей. Боец отошел от окна, прекратив созерцание узкой мощеной улочки и домишек напротив.
- Мы неплохо поработали утром, но этого явно мало. Что еще ты можешь рассказать и показать мне?

Тарлан отвернулся к окну. По губам блуждала улыбка, но определить, была ли она доброй или хищной, пожалуй, не получилось бы и у него самого - вздумай тот глянуть в зеркало. С одной стороны - "удиви меня" - да кто она такая, что бы он напрягался ради нее и изобретал способы ее удивить? С другой стороны - он и сам на это подписался. Сам. Не для нее, не для кого-то - для себя. Удивить ее - но не для нее, а для себя. Потому что если он не в состоянии удивить мелкую девчонку - то чего он стоит сам?
"- Хочешь обрести то, чего никогда не имел? Придется сделать то, чего никогда не делал." - Слова наставника прозвучали как его собственная мысль, берущая начало откуда-то из куда более дальних глубин, чем просто лишь память об учителе.
Воин закрыл глаза, восстанавливая образ. Образ - столь нежный, что к нему страшно прикоснуться, потому что он своими культяпками может переломить его и не заметить - настолько он тонок, нежен и женственен в лучшем смысле этого слова. Узкие запястья с длинными, хваткими пальцами - ловкие и изящные, по сравнению с которыми его широкие, натертые ладони выглядят как неуклюжие лопаты, которыми только землю кидать. Талия - ярко выраженная, тонкая, идеально подходящая для того, что бы положить на нее пару ладоней - и не посметь этого сделать. "Обнимешь покрепче - сломаешь!... да что там... Обидишь!"
Талия, переходящая в ножки. Воздушное, полупрозрачное платье "в пол" скрывает их, позволяя понять форму и грацию, но оставляя простор для фантазии. Однако они провели какое-то время вместе, ночуя в одной палатке, и он видел ее - краешком глаза, лишь мельком, не смея повернуться от своего края палатки к ней - и уже куда более четко представлял себе форму бедер, привычных к тому, что бы удерживать под собой мощного, сильного скакуна - и в то же время не теряющих женственной грации и стройности. Голени, созданные, кажется, лишь для того, что бы опытный здоровяк массировал их, даруя наслаждение и расслабление, и маленькие, аккуратные ступни, для которых земля слишком тверда и порочна. Они не должны касаться ее - но где тот мужчина, что будет достоин носить ее на руках?
И как только она ухитрялась ходить в столь изумительном платье по лесу - и при этом не спотыкаться, не падать, не вымазаться в грязи или смоле? Хотя нет. "Изумительных" эльфийских платьев он просто не видел. Это - было повседневное. Как его рубаха или плащ. Которые он надевает без помощи когорты служанок.
Грудь - чуть меньше его ладони. Будь он эльфом - его ладонь была бы меньше и ее грудь идеально помещалась бы в нее. Но платье, заканчивающееся ниже плеч и шеи, но выше груди столь явно, и в то же время - совершенно не пошло - подчеркивало все округлости, что их просто невозможно было признать не идеальными - просто потому, что открытое создавало массу намеков, но не давало ответов - а ответы давала фантазия, запитанная достаточно, что бы придумать что угодно - но не разбавленная реальностью настолько, что бы рассеяться, будто дым.
Лицо... тяжело описать. Что значат слова пред совершенством? Губы цвета розового с уклоном в бордовый - множество модниц мечтает о таком и красятся всем, чем угодно, а у нее - естественный. Чуть влажные, чуть блестящие, но не пухленькие, а небольшие и аккуратные, не собранные в утиную попку, а играющие, имеющие свое место на своей части лица и живые, двигающиеся по малейшем изменении эмоции, зачастую, не размыкаясь, высказывающие куда больше и яснее, чем могут сказать любые слова...
Щечки - не пухлые, но и не впалые, чуть-чуть, едва заметно округлые с очаровательными ямочками в уголках губ, проявляющиеся, когда она улыбается. Подбородок - округлый, чуть сдвинутый назад, но не до кривого прикуса, а лишь настолько, что бы лицо было ближе к интеллектуальному, чем бычьему, не мешая выговаривать слова певуче и интонационно - с той лишь игрой интонаций и полутонов звука, которые может создать только эльф, а услышать - только эльф или опытный боевой маг с усиленным слухом.
Глаза - кажутся очень большими, ибо выразительны. Подвижны, с длинными ресницами и аккуратными бровями, цвета студеного, но спокойного океана, что обращен своим ликом к чистому небу, на котором сияет солнце. В этих глазах просто невозможно не утонуть - глубокие, словно колодцы, манящие - как оазис в пустыне, преисполненные спокойствием и долгом, оставляющим место страстям - но не глупостям, взглянув в них однажды - просто не выйдет отвести глаз, пока она не отвернется сама, в них хочется тонуть все глубже и глубже, пока не достанешь до дна - и не узнаешь, что дно - лишь очередной мираж, а на самом деле тебе плыть и плыть еще и еще, глубже и глубже - до следующего дня, что снова станет миражом - стоит лишь глянуть на мир чуть шире, на толику градуса приближая свой кругозор к ее...
Волосы - длиной ниже, чем до талии, распущенные или собранные в забранный несколькими лентами хвост цвета чистого злата - кажется, что не волосы ниспадают на плечи и пояс, а поток расплавленного драгоценного металла льется вниз, беря начало у макушки и растворяясь ближе к бедрам - хоть сейчас подставляй форму и отливай монеты, но...
Коснись ладонью - и ощутишь воздух. Ибо непредсказуемость ее грации не оставляет вокруг места для того, чего она не хочет. Если она не хочет прикосновения - его не произойдет, даже если будешь гоняться за ней на полном ускорении и в самые нежданные для нее моменты - ибо для нее нет нежданных моментов. Один взгляд - и она знает тебя насквозь вплоть до того, в какую секунду ты сорвешься. И ведь она не будет убегать - лишь легкое движение ножкой, доворот корпусом, взмах руки - и десятилетия опыта боев и странствий пасуют перед мудростью и проницательностью существа, чей опыт исчисляется тысячелетиями. Уходя мимо очередным захватом, не попадая кольцом рук на ее тело, промахиваясь выверенным и молниеносным броском - понять, насколько ничтожны достижения великого человека перед тем, что для эльфа - обыденность. Ей не нужно убегать - ты просто ее не догонишь, даже если она будет стоять на месте.

Не посмеешь.

Один полный укора взгляд - и хочется исчезнуть, забиться в самый дальний, самый закрученный в лабиринт угол, лишь бы совесть перестала выворачивать наизнанку, а она - рассматривать все, ей подставленное внутренним чувством. Его этот взгляд задел лишь краем - не он стал причиной. Но он весь сжался внутренне, искренне - на удивление для своего черствого облика - сочувствуя тому, кому этот взгляд достался. Мог ли этот взгляд достаться ему самому? Нет. Она - эльфийка, он - человек. Низкое, грязное существо, от которого ожидают глупостей и некомпетентности.
На него такой взгляд тратить просто не будут.
Поведение - она была аристократкой, но, понимая, что без Тарлана ей не удастся выполнить своей задачи - ни одним своим действием, ни взглядом, ни словом, ни жестом не выразила к нему того презрения и пренебрежения, что он часто и явно узревал в жестах людей. Да, она аристократка. Но для нее это - не право, а обязанность. Не тягловая сила, а ноша. Не возможность, а ответственность, которую необходимо нести - и она несла так, как он бы никогда не смог нести ее саму на руках. Старшая, мудрая, смиренная - но не скучная и занудная, как проповедующий смирение монах, а веселая и активная, изменяющая то, что в силах исправить и не трогающая того, что изменить не по зубам.
И безошибочно отличающая одно от другого...
Сази не помнил точно, как вывел ладонью знаки на воздухе - размашисто, наверное, и сильно... Да и вывел ли вообще? Да и какая разница? Образ женщины, сочетающей юное тело и умудренный тысячами лет жизни ум был столь силен и реален, что его не нужно было "запускать" - достаточно было дыханью оказаться перехваченным близостью совершенства, а силам - самим придти ей на помощь - что бы осталась здесь на более долгий срок, воплотилась хотя бы изображением и не опала сиянием - и продолжала освещать окружение своим ликом с идеально ухоженной жемчужной кожей, тонким шелковым платьем и грацией, сравнивать которую с кошачьей нельзя - кошки этого не заслужили еще. Не наполнить ее силой - а предложить ей силу, раскрываясь и вручая столько, сколько нужно. Позволить ей взять столько, сколько хочет.
"- Лишнего она не возьмет. Меньше нужного - тоже..."
Бестелесный и безмолвный призрак - силы Сази слишком малы, что бы наполнить изображение плотью и мощью, но...
Но здесь это не нужно. Не фантом - а она, лишь просто прозрачная для его рук, которые все равно так и не коснутся ее талии. Не молчащая, а отвечающая молчанием на его вопросы - "думай. ты и так знаешь ответ". Не смотрящая в пустоту безжизненными глазницами - а задумчивая, обратившаяся взором в себя, а не в свет.
Да предложи она свадьбу - он бы согласился, не раздумывая ни доли секунды!
Но это был лишь образ, мираж, миф, в то время как оригинал уже давно позабыл его как прошлое приключение...
Хотя бы образ. Хотя бы обман. Хотя бы иллюзия, пусть и для самого себя, но секунда счастья - что бы последующие месяцы были теплее и наполнены смыслом.
Это было не то, к чему он привык. Никаких четких, ясных правил и формул, движений и заученных комбинаций. Лишь образ - настолько реальный, что с ним можно было спать в обнимку. Страсть, желание, чувство, надежда - а может, все-таки?.. - и сила, дополняющая поток эмоций потоками чистой, первородной мощи магии, направляемой несложными жестами, что уже были известны, и его волей.

Отредактировано Тарлан Сази (05-03-2013 11:46:22)

"- Использовать ее облик - для баловства?"
Сази внутренне передернуло, хотя внешне он сохранил спокойствие. Нет, для баловства существуют совершенно иные женщины...
За пальцами девушки он следил внимательно, выхватывая гораздо больше, чем смог бы увидеть обычный человек - не только форму символов, но и их содержание, действие, влияние на потоки вокруг нее. Одной из особенностей символьной магии было то, что символы были как буквы в книге - их можно было подставлять друг за другом бесконечно, превращая набор неосмысленных слов в искусное произведение. Опытный читатель, впрочем, мог уже начинать догадываться о том, что будет на следующей странице.
Тарлану предстояло стать писателем. Творцом, художником, созидателем. Пока он "лепил" последний образ - до него начало доходить, что именно ему было нужно делать. Творить. Просто творить, забывшись, улыбаясь и создавая образ, только выражался он не через мольберт и палитру, не через скрипку и смычок, а через его фантазию и знаки - это было совершенно ново и никак не укладывалось в копилку всего того, что он уже знал. Бойцы нечасто становятся художниками... Наверное, для какого-нибудь барда подобная магия могла бы легко стать продолжением руки - путь же Сази к познанию этой магии будет долог и тернист. Чувства-то он привык держать при себе...
- Всякая сила таит в себе опасность. Неважно, магия ли это, власть, деньги или что-то еще. - Согласился он с предупреждением девушки и заставил себя расслабиться, выкинуть из головы ту часть своего прошлого, что была вбита в глубины его сознания надежно и прочно.
Монетки были куда прозаичнее, легче и проще. На сей раз Тарлан обошелся без самообмана и не стал высыпать на ладонь пригоршню мелочи - просто сел на кровати, прислонившись спиной к ее спинке, закидывая ногу на ногу и занялся делом для себя новым, но от того - лишь более интересным и захватывающим. Собрался, но, подумав секунду, передумал, и вместо монеток создал на руках иной образ.
Увесистая, килограмма на два-три потянет, толстая и пухлая, с тысячами пожелтевших от времени страниц. Толстый кожаный переплет, обрамленный металлом, еще несколько металлических полос - вдоль и поперек. Увесистый замок и цепь, на которой она носилась - книга. Никакой вычурности и показной дороговизны вроде золотых вязей или инкрустации - наоборот, показная простота и надежность - толстая, невзрачная сталь, по которой идет грубый и простой рисунок, сыромятная кожа, немаркий коричневый цвет, цепь - более похожая на якорную, чем на ювелирную.
"О демонах, оборотнях и вампирах трактат. Общее и разное в гадах мирских и иномирных". Настольная, по сути, книга практически любого человека, посвятившего свою жизнь уничтожению опасных существ, вот только у таких людей столы бывают довольно редко свои, а посему паладином Картисом она носилась на боку на цепи и вместе со всей прочей его экипировкой выглядела скорее как оружие, чем как ценный трактат. Да и как знать - тяжелая, обитая железом - да, получить такой по голове было б мало удовольствия... Именно ее образ - яркий, тяжеловесный, несущий на себе отпечаток длительных путешествий - Сази и начал проявлять на кровати рядом с собой, тщательно и неторопливо вырисовывая новые для себя знаки, наполняя их силой и собственным воображением - так же, как из-под кисти художника с чистого холста начинает медленно, но все четче и яснее проступать лицо или пейзаж.

Отредактировано Тарлан Сази (07-03-2013 12:17:25)

Сбросить изображение на голову прохожему казалось весьма странным. Просто потому, что ни веса, ни массы оно не имело - лишь образ, который можно увидеть, подвинуть, но не ощутить.
Следующим делом Сази занялся наполнением его массой. Заклинание держалось стабильно и можно было чуть отвлечься, дополняя его возможностью воздействовать не только на зрение.
Сыромятная кожа - чуть шершавая, мягкая на ощупь, но очень прочная - руками никогда не порвешь. Если провести пальцами - то можно будет почувствовать то, что скрыто от глаз - легкую неровность по диагонали через всю книгу. Когда-то сюда попал меч. Металл - холодный, твердый, отдающий бликами начищенными уголками на солнце. Страницы - чуть шуршащие, мягкие, почти невесомые, по которым вьются черные строчки текста, вся книга - весьма увесистая, не то, что свиток, который ветром унесет.
Еще несколько символов в воздухе, наложенных поверх предыдущих, еще немного силы, влитой в образ книги...
Наемник повертел результат своих трудов в руках и передал его на оценку девушке. Та как раз закончила с ягодами и Тарлан наклонился к ее ладони, принюхавшись.
- Твоей ладонью пахнет. - Сказал он через пару секунд, когда убедился, что ягоды не пахнут как ягоды. - Что бы создать запах, нужно знать запах. Ты же его не знаешь. Человеческие чувства слабы, и нюх - особенно. Если научишься воспринимать запахи так, как это делает волк или собака - тогда сможешь и создавать его так, что ни один человек не отличит.
"- Ни один обычный человек..."